Друг большого человека

На этой высокой ноте крики вдруг оборвались, превратились в невнятный говор, и Никита быстренько выскользнул из приемной, подумав, что ну их, обоих, первый раз, что ли, орут друг на друга? Не первый и не последний.

Но оказалось, что последний. Потому как через неделю Бузмакина убили.

Тогда Никита действительно выбросил этот скандал из головы, а теперь вспомнил. И сильно напрягся. Что ж за случайности такие? Буквально на каждом углу! Разве так бывает?

Заснул он только под утро. И почти тут же явился дежурный врач с осмотром, а потом нарисовалась медсестра с перевязками… Никиту клонило ко сну, и он все мечтал, чтобы его оставили в покое.

Проснулся он уже к обеду, с ноющей ногой и больной головой, еще раз прокрутил в памяти свои ночные мысли и взялся за телефон. Следовало позвонить и обо всем этом рассказать – ну не обо всем, понятно, а только о совсем не случайном наезде «Жигулей» и той перебранке между Романцевым и Бузмакиным.

Но кому звонить-то? Этим хмырям заезжим? Никита подумал и набрал номер Марины Назаровой.

Глава 21

Эдик Скворцов по первому зову приехал в гостиницу, где ему и был вручен запакованный в полиэтиленовый пакет мобильник сына Татьяны Коньковой.

– Оно, конечно, проверим… Только отпечатки на трубке… – Эдик с сомнением повертел в руках пакет. – Ну да, пользовался этот пацан им всего ничего, так то ж звонки… А может, он в игрушки играть любит? Тогда все – затерто на десять слоев.

– Да-да, – покивал Казик. – Вполне вероятно. Но вдруг, а?

– Может, и «вдруг», – согласился Эдик и ушел.

Вкусный, с изумительными хачапури, полузавтрак-полуобед у Татьяны Федоровны Коньковой настроил Аркадия Михайловича на волну, как он сам выражался, глубинных размышлений. А именно это ему сейчас и требовалось. На голодный желудок Казик не только не мог «глубинно размышлять», но и вообще нормально думать о чем-либо кроме еды.

Однако погрузиться в «глубину» не удалось, потому что начались звонки.

Сначала позвонила дорогая сестра Софочка. У нее было два главных вопроса: что братец ест и все ли в порядке со здоровьем, и один сопутствующий: как продвигаются дела. Ответ на первый вопрос был чистейшим враньем («Стараюсь соблюдать диету»), на второй – чистейшей правдой («Со здоровьем никаких проблем»), а на третий – где-то посерединке («Дела нормально, но весьма сложный коллектив»). Все-таки согласно придуманной для сестры версии, Аркадий Михайлович проводил в Градовске психологические тренинги, а вовсе не сыскные мероприятия.

Потом вышел на связь полковник Мазин. Он (как показалось Казику, принципиально) не стал задавать никаких вопросов, но проинформировал: «Жигули», которые сбили Гальцева, ищут, но в городе машина с похожими номерами не зарегистрирована, так что сейчас отрабатывают область.

Следом прорезался Аристарх Иванович Тишаев. У него тоже не было никаких вопросов, по крайней мере конкретных, – лишь невнятные витийства по поводу того, что в прошлый раз не удалось нормально пообщаться, а надо бы, поскольку он, Аристарх Иванович, способен поведать много интересного, все же как-никак руководит Аппаратом, а кто лучше его знает… ну и так далее. Казик растекся в благодарностях… ну и тому подобное.

И, наконец, объявился сам мэр.

– Полагаю, вам пока рассказать мне нечего? – спросил он.

– Работаем… – уклончиво ответил Аркадий Михайлович.

– Н-да…

И вдруг Казик, который еще минуту назад ни о чем таком не помышлял и вообще собирался все спокойно обмозговать, решительно бросился в бой. Ну, в бой не в бой, а в определенную атаку.

– Вячеслав Васильевич, я понимаю, суббота, но мы могли бы с вами срочно встретиться?

– А при чем здесь суббота? – в трубке раздался напряженный, но все-таки смешок. – Это для вас… как я догадываюсь, еврея… суббота – святой день отдыха. А для меня обычно рабочий.

– Извините, но вы, как я догадываюсь, христианин… – заметил Казик. – А в Библии, которая для христиан святая книга, одна из десяти заповедей как раз запрещает работать в субботу.

– Считайте, что мы квиты, – признал Романцев. – Я пошлю за вами машину.

В коридоре, где сидели сотрудники Аппарата, было безлюдно, однако на входе в «отсек» мэра, прямо рядом с охранником, Казик столкнулся с Кириллом Логиновым. Судя по всему, он шел от Романцева, поскольку нес толстую папку с надписью «Мэру на рассмотрение».

– Здрасте! – изумился Кирилл и от неожиданности едва папку не выронил.

– Здравствуйте, – поприветствовал Казик, краем глаза заметив, как Логинов поспешно кинулся в сторону двери, украшенной табличкой «Руководитель Аппарата».

«Значит, и Тишаев на месте, – отметил про себя Аркадий Михайлович, – не оставляет без пригляда мэра».

– Аркадий Михайлович? – уточнил охранник. – Вячеслав Васильевич распорядился, чтобы вы сразу в кабинет проходили. В приемной никого нет.