Друг по четвергам

– И то, и другое. У Нанетт большой-большой дом. Я очень сильно хочу его увидеть. Папа говорит, что когда-нибудь мы переедем, потому что это место становится похожим на спичечный коробок, сжимаясь всякий раз, когда мама делает это снова.

– Делает что? – Ханна посмотрела в круглые тёмные глаза Мэгги, столь похожие на глаза Эдди.

 – Ну, снова становится беременной. Она хочет ещё мальчика. Сказала, что папе не по нутру платить за прислугу, поэтому он собирается грузить работой свою семью.

Ханна отвесила Мэгги легкий подзатыльник, и девочка притворилась, будто пошатнулась.

– Ты ужасный ребёнок, – воскликнула Ханна.

Мэгги повернулась и ответила:

– Я не ребёнок, и, тётя Ханна, я не помню, чтобы была ребёнком – всегда только самой старшей. Мне было четыре, когда родилась Винни, шесть – когда появилась Клэр, и восемь – когда добавился Джон. Я тогда сказала маме: «Это всё, да?»

– Не верю!

– Правда, тётя Ханна, так я и сказала. Мне надоело заботиться о малышне, и однажды я объяснила отцу, что у других людей есть няни, – Мэгги рассмеялась, – а он тогда ответил: «Здесь козу держать негде, и никакой няни не будет, пока у нас есть ты». Так ты уйдёшь сегодня рано, тётя Ханна?

Ханна вновь посмотрела в тёмные умоляющие глаза и против воли произнесла:

– Нет, не очень. Я никуда не спешу.

Внутренний голос предупреждал: «Послушай! Что ты делаешь? Не валяй дурака!», но Ханна продолжила:

– Только мне нужно позвонить. Я собиралась встретиться с другом, но это подождёт.

– Уверена, тётя?

– Конечно, всем сердцем. – Она положила руку на грудь и сказала: – Перекрестись и знай, что умрёшь, если однажды скажу тебе ложь.

– Тётя Ханна! Подумать только – ты это помнишь! Каждый раз, когда я врала, то так говорила.

 – Да, помню. Ты была настоящим чертёнком. Ну, частично ты им и осталась.

 – Спасибо, тетя Ханна.

Девочка потянулась вверх и быстро поцеловала Ханну в щёку.

– Пойду и доложу маме, что ты остаёшься, чтобы я смогла сходить на праздник?

– Да, иди. Но не удивляйся, если она попытается вставить тебе палки в колёса; настаивай, что я сама сказала, что никуда сегодня не собираюсь.

На кухне Эдди спросил:

– Что это за совещание в коридоре? Мэгги пыталась упросить тебя остаться? Ну а я говорю, что ты не останешься. Как обед закончится, твоя помощь не понадобится, так что сможешь идти по своим делам. Наверное, у тебя свидание, если я всё правильно понял.

– Нет, ты неправильно понял, Эдди, ты ошибаешься. Всё, что мне нужно, это позвонить, но не хочу, чтобы кто-то подслушивал!

– Как будто я бы стал подслушивать!

 – Как будто бы не стал. У тебя до сих пор есть телефонная отводка?

– Да, аппарат в сарае в саду. Это теперь мой новый кабинет и единственное здешнее место, где я могу побыть в покое.

Ханна не стала отвечать зятю иронией, а вышла из кухни и проследовала мимо кладовки в сад, в дальнем конце которого виднелась деревянная хижина.

Сидя на табурете перед шероховатой скамейкой, которая использовалась вместо стола, Ханна позвонила в справочную службу, продиктовала имя и адрес Дэвида и получила номер.

Она не позвонила сразу же, а с минуту сидела, размышляя: не удастся ли все же увидеть его этим вечером и пойти с ним в церковь Святого Мартина. Другой раз настанет только в четверг, но всего на несколько часов, и снова придётся обманывать.

Она набрала номер Дэвида.

– Да, чем могу быть полезен?

Это был голос Питера, и она назвалась:

– Питер, это я, Ханна Дрейтон.

– О, здравствуйте, мадам.

 – Здравствуйте, Питер, – ответила она. – Я могу поговорить с… – Ханна засомневалась, как ей сказать «Дэвидом» или «вашим хозяином», и со смешком проговорила:  – хозяином дома?

– Мадам, хозяин дома ушёл десять минут назад. Но он вскоре вернётся, потому что обедает сегодня здесь. Послушайте, может, сообщите мне ваш номер? Вы дома?

 – Нет, Питер, я у сестры.

После того, как Ханна продиктовала номер, с которого звонила, Питер сказал:

 – Он огорчится, что вы не застали его, и, я уверен, сразу же перезвонит. Сегодня прекрасный день, вы согласны, мадам?

 – Да, день прекрасный, Питер.

После паузы он заговорил вновь, мягко и утешающе:

 – Надеюсь, всё в порядке, мадам? Вы не попали в беду?

Ханна ответила звонким и бодрым голосом:

 – Нет, Питер! Ничего подобного. У моей сестры разболелась спина, и она вынуждена лежать в постели, а у неё четверо детей и муж, который знает намного больше о продаже овощей, нежели об их приготовлении.

Питер засмеялся:

– Значит, вы будете ангелом милосердия и возьмёте всё на себя, мадам?

 – Что-то вроде этого, только без ангела, Питер.

 – О, духи всегда являются под чужой личиной. В любом случае, мадам, как только мистер Дэвид придёт, я скажу ему, что вы звонили. Уверен, он свяжется с вами в ближайшее время.

 – Спасибо, Питер. До свидания.

 – До свидания, мадам.

Да, без сомнения, зная её номер, Дэвид даст о себе знать достаточно быстро…

Ханна звонила в двенадцать, и ещё не пробило и половины второго, когда шестеро едоков уселись за стол. Порцию Джейни отнесли наверх на подносе.