Другая

— Ладно, пленные здесь, за ворота их уже не выкинуть, будем надеяться на лучшее.

— В любом случае в скором времени их переправят на копи. Вы излишне волнуетесь на этот счёт… — начал комендант, но замолк под моим прищуренным взглядом.

Ещё вякни что-то про свойственную женщинам тревожность! Слышали уже!

— Забудем об этом, — сказала спокойно.

Отпустив Домиля по своим делам, наблюдала, как заведующий артиллерии, необычно трезвый сейчас, обнимает своего второго сына.

— Похож на Емена, как две капли, — заметил Лен.

— Да уж… Деймиш, назначь совещание на завтра, хочу узнать подробности рейда.

— Хорошо, ваше высочество.

— И спрячьте от Аристарха все бутылки, а то угробит себя мужик…

— Вы так и не пообщались с ним?

— Нет, — вздохнула. — Он неуловимый какой-то. Ну или у меня желания нет… Пойдёмте, расскажете мне, как у нас продвигаются дела с магическим корпусом в Палее, а то я поймала себя на мысли, что хочу почистить этих лошадей…

— Возможно, вы так заряжены энергией из-за подпитки магией?

— Да какая там магия? Так, лёгкий заряд после обеда, — отмахнулась.

— Кстати, раз вернулся целитель, подпитывать юного принца силой будет он.

Посмотрела на Деймиша с насмешкой: как они уже не называли моего ребёнка, но юным принцем — впервые.

— А почему не принцесса? — спросила из вредности.

— Просто.

Стало обидно за предполагаемую принцессу. Ей отказывают в существовании!

А в Прозии всё было хорошо, как и в Доннии. Саранион и младшего принца на время забрали эльфийские сородичи, чему дядя был только рад, кузены безостановочно разрабатывали всё новые и новые заклинания: открывшиеся знания были настоящим прорывом в области магии.

Аран сейчас находился в одном из королевств, решивших сохранить нейтралитет, а Дар уже прошёл три битвы с войском Союза.

— Я думаю, это верное решение, — спустя пять минут молчания комендант кивнул. — Сейчас военное положение, лучше, если вся родня будет рядом.

— Тогда можно считать это дело решённым?

— Да. Думаю, в течение этого месяца все переберутся в Улдо.

— Парни будут рады, — Ульрих — маг — постучал пальцами по столу. — И можно привлечь больше людей в лекарскую деятельность.

— Да, нужное дело.

— А продовольствие?

— Нужно будет сообщить в министерство финансов об изменении в числе жителей крепости. Впрочем, сейчас все финансы королевства строго распределены, так что, скорее всего, придётся нам самостоятельно справляться. — И что вы предлагаете?

— Сами решайте, не я же за хозяйство отвечаю, — отмахнулась.

— Ла-адно… — комендант поджал губы. — Пока справляемся, а летом будет проще.

— Именно!

— Точно! Нам сообщили, что скоро графы возвращаются, значит, в их замке зашевелятся…

Мужчины продолжили обсуждать, а я вспомнила графиню Миллер. Нужно будет позвать её в свой штат, может, и королева отстанет с поиском фрейлин. Было бы неплохо.

Весь следующий месяц к нам прибывали всё новые и новые жители. Среди них не только семьи служителей крепости, но и те, чьи деревни были разорены или пострадали от стихийных бедствий.

Крепость начала оживать, теперь нужно было организовывать не только свою деятельность, но и деятельность всех этих людей. Так у нас появилось гораздо больше работников, начали перестройку в некоторых корпусах, появилась школа. Всё бурлило и звенело, а я из активного периода перешла в период вечного сна. Бодрость я ощущала теперь только максимум пять часов после подпитки магией, дальше организм посылал меня в постель. Даже повышение концентрации передаваемой силы не спасло ситуацию, хотя теперь магией со мной делился не только целитель крепости, но и вернувшийся Градис, малыш впитывал её, словно губка воду — вмиг.

Все дни были заполнены сном, отчётами, оказавшимися очень честными и аккуратными, письмами из Палеи, Доннии, сообщениями от мужа.

Не из всех битв мы выходили победителями… Иногда получалось так, что враг сдавался вовсе без боя, а иногда наше войско попадало в западню.

Один раз осадили дворец, но всё обошлось. От отца узнала, что в Доннии также ввели военное положение, но у них пока всё относительно спокойно.

Я переживала, иногда плевалась огнём, из-за чего мне специально выделили помещение в подвалах. «Для отведение души», — так мне это объяснили. Малыш рос и начинал резвиться, хотя мне казалось, что он для этого срока слишком уж активный.

С холодными днями прошла и сонливость, в середине лета я снова искала себе множество занятий.

Тренировки, о которых я забыла на некоторое время, снова возобновились, общее состояние улучшилось, прошёл токсикоз.

А ещё были сны. Стабильно, два-три раза в месяц, мне снилось то письмо, преследовало то чувство тревоги и загнанности, но я так и не могла разобраться в написанном. теперь я уже не сомневалась, прошлой мне, мне ДО болезни жилось не так уж и сладко…