Другая история

– Да, мне тоже по душе. Так вот. Трое «хороших» братьев четвертого принимают постольку-поскольку – ну, брат все-таки, но как бы сам по себе: хлопот от него не оберешься. То деньги украдет, то наркотиков наестся, то еще в какую историю попадет. Недолюбливают его «хорошие» братья, словом, но терпят. И вот однажды этот непутевый брат возвращается домой, пьяный, с чужой женой на угнанной машине – и случайно насмерть сбивает одного из трех «хороших». 

– Слушай, ужасно…

– Да. И для полноты картины, представим, что брат-убийца ведет себя агрессивно, вины не признает, говорит, к примеру, «он сам дурак и под колеса прыгнул, а вы еще его крышуете – ляпнете лишнего милиции и тоже отправитесь на тот свет». Страшно представить себе, какие чувства испытают два «хороших» оставшихся брата. Что они скажут? Возможно, что-нибудь вроде «не брат ты нам больше». С высокой вероятностью, будут содействовать следствию и сдадут непутевого родственника в руки правосудия, которое совершенно справедливо отправит его в места не столь отдаленные. Два брата вздохнут спокойно, будут ходить на могилку усопшего третьего и избегать вспоминать о четвертом, который непутевый. И вот как раз личная часть совести будет говорить им, что поступили они правильно – мол, от четвертого брата ни тебе прибавления ресурсов в семейной системе, ни вообще ничего хорошего не было. Только одни неприятности. Кстати, с большой вероятностью этот непутевый брат в силу, к примеру, скверного поведения, сгинет в местах заключения. Понятно, что к этому моменту, оставшиеся «хорошие» братья, скорее всего, практически исключат его из собственного круга, вычеркнут из памяти – и, возможно, с облегчением воспримут весть о кончине, чтобы лишний раз и не вспоминать о нем. И детям рассказывать о нем не станут.

– Понятно – зачем детям про такое знать…

– Кстати, есть зачем. Ясно, что с точки зрения личной части совести «хорошие» братья ведут себя оправдано – их чувства говорят: «плохой» убил «хорошего», к примеру, и поэтому нашим братом больше быть не может. Но вот системная часть совести – она следит за выполнением закона о принадлежности, гласящего: члены системы имеют равное право принадлежать к ней. То есть, брат-убийца, каким бы «плохим» не был, все равно принадлежит к своим «хорошим» братьям. Личная часть совести гласит «исключить» – и всё здесь выглядит, как победа личной части совести над коллективной. А в действительности…

– И что в действительности?

– Помнишь, мы говорили, что любовь – как вода в трубах? Определенного рода любовь от братьев и их родителей адресована и исключенному непутевому брату. Исключая его, члены семьи как бы перекрывают краны и любовь перестает поступать к адресату. Но это не значит, что она куда-то девается – как и в водопроводных трубах, в похожих случаях, в связях семейной системы поднимется давление, и любовь, как и вода, будет искать выход. Как думаешь, куда она хлынет?

– Прорвет трубу? [невесело улыбается]

– Навряд ли. Скорее – по закону о порядке, где старшие имеют приоритет по отношению к младшим, любовь направится сверху вниз по этажам – например, к одному из младших членов семейной системы. Причем – близкому по характеристикам к исключенному брату. Таким может оказаться один из сыновей или даже внуков оставшихся в живых братьев.

– Любовь перепутает адресата, да еще и через поколение?

– Ну, или скажи – вода дырочку найдет, да. 

– И что будет?

– Неадресная любовь, которую получит младший член системы, определенно повлияет на него. Он начнет проявлять, к примеру, признаки поведения сгинувшего исключенного. Может буянить, может пить начать, может неожиданно для всех из отличника превратиться в раздолбая. То есть, получается, что он становится как бы немножко тем самым ушедшим братом – за счет того, что получает адресованную исключенному любовь.

– И так бывает всегда? [смотрит с испугом]

– Бывает время от времени. Такой процесс называется идентификацией. Получается, что в такой ситуации человек начинает жить как бы не совсем вою жизнь. Его к чужим поступкам подталкивают чужие чувства, полученные из семейной системы вместе с любовью, предназначенной другому человеку. Ну, а деятельность идентифицированного совесть направляет на то, чтобы восстановить исключенного в правах. Как бы, сказать: вот, старшие исключили одного из участников системы – теперь адресованная ему любовь приходит к тебе, и ты сам становишься немножко им. Так что идентифицированный просто будет себе не хозяин – к примеру, это будет в немотивированных поступках выражаться.

– «Вася, зачем ты вчера напился и побил Федю?»

– Примерно так. Обрати внимание: идентифицированный может и не знать ничего о существовании в прошлом в его семье исключенного.

– Как так может быть? 

– Ровно так чаще всего и случается. Получается, что с любовью чувства передаются через поколения – и не только хорошие чувства.

– Ого. А как от такого защититься?