Другая правда. Том 2

– Все в порядке, утром разговаривала с ним. Работает. Их сегодня на два-три дня увезут куда-то на природу, не то на рыбалку, не то на шашлыки, Чистяков сам толком не вник, но ужасно злится из-за вынужденного перерыва. Ты же знаешь, он такие мероприятия не выносит, но отказаться неудобно, политесы, понимаете ли.

– Понимаю, конечно. Сам через это не один раз проходил. Как дела с ремонтом?

– Все потихонечку двигается, не волнуйся.

– Сама здорова? Не болеешь? Голосок у тебя подсевший. Простыла?

– Папуля, все нормально, как обычно, много разговаривала и мало спала.

– Ладно, поверю. Потом отзвонись, доложи, как тебя Ярош встретил. Когда я только что уговаривал его принять тебя, он уже был слегка навеселе, и это с утра. Если тебе нужна консультация именно сегодня – не затягивай с визитом, пока он по уши не набрался.

Значит, сначала к Ярошу, социологу, на протяжении многих лет глубоко изучавшему молодежные неформальные движения и собравшему огромный массив информации. Если отчим прав, то следует поторопиться. Старушка Илона Арнольдовна, будем надеяться, к алкоголю не склонна и к вечеру ясности ума не утратит.

Социолог милостиво разрешил Леониду Петровичу дать Насте номер телефона, теперь следовало позвонить и договориться о времени, а также записать адрес. Слушая голос Яроша, Настя не могла не признать, что отчим прав: две-три рюмки крепкого напитка звучали в трубке весьма явственно. Без малого тридцать лет, проведенных в сугубо мужском коллективе, научили Настю почти безошибочно определять количество выпитого по голосу и манере речи.

– Могу я узнать, чем вызван ваш интерес к моей скромной персоне? – напыщенно поинтересовался Ярош.

– Безусловно. Но не по телефону. Только при личной встрече.

– В таком случае я оставляю за собой право отказать вам в этой встрече, – сварливым тоном отозвался тот. – Я должен принимать решение сознательно и добровольно, с открытыми глазами. Если вы хотите, чтобы мои глаза оставались закрытыми, то я решение принимать не буду.

– Разумеется. Меня интересуют неонацистские группировки в Москве в середине и конце девяностых. Вы мне поможете?

– Смотря что конкретно вам нужно. Вы ответили очень обтекаемо, это колоссальный массив данных. Я человек занятой, у меня мало свободного времени, и тратить его на то, чтобы излагать непрофессионалу и неспециалисту историю вопроса, я не намерен…

– Евгений Витальевич, у меня есть фотография и список фамилий. Речь, по-видимому, идет об одной-единственной группировке, и мне нужна помощь, чтобы узнать о ней все, что можно. О самом движении есть много информации, и множество специалистов могли бы о нем рассказать, но то, что знаете вы, не знает больше никто, я в этом уверена.

– Ладно, – смягчился Ярош. – Привозите свою фотографию, я посмотрю. Запишите адрес.

Значит, вот как с вами нужно разговаривать, Евгений Витальевич Ярош… Вас не устраивает позиция первого среди средних и обыкновенных, вы хотите, чтобы вас признавали первым среди лучших. Понятно, выиграть у слабого противника – невелика честь, а вот победить чемпиона – совсем другая песня. Хотя и в том, и в другом случае ты – победитель. Но, как говорится, есть нюанс. Поэтому при встрече с Ярошем ни в коем случае нельзя говорить, что никто, кроме него, ничего не знает и не понимает в проблеме. Следует всячески подчеркивать, что специалистов много, и специалистов прекрасных, очень знающих, и любой мог бы, конечно, но… есть нюанс.

Всё, хватит разводить санаторий, пора будить Петра. Завтракать и бегом к Ярошу, пока он еще относительно трезв.

* * *

Магазин с отделом кулинарии, где можно было купить незамысловатую еду и кофе «навынос», попался на глаза почти сразу, как только Настя и Петр вышли из дома социолога Яроша. Неподалеку виднелась скамейка. Идеальное место для того, чтобы прийти в себя.

– Я сейчас умру, – простонала Настя. – Разбаловала меня жизнь на пенсии, утратила я выносливость. Раньше была более тренированной, чужой негатив переносила легко, даже не замечала и не уставала от него.

– Да, тяжело было, – согласился Петр. – Приходилось постоянно делать над собой усилие, чтобы не нагрубить в ответ. Язык так и чесался, если честно.

Петр взял какие-то котлеты, которые ему любезно подогрели в микроволновке, Настя – винегрет, к контейнерам прилагались пластиковые маленькие вилочки. И кофе, конечно же, два высоких картонных стакана с крышками и трубочками. Вот такой у них сегодня получается обед.

– Сейчас отдышимся немножко, и я позвоню Дорошину, – сказала Настя.