Другая проекция

Гудение усиливалось. Я сжала кулаки, сцепила зубы. Как сжатая пружина, как натянутая струна, я ждала только пуска. Я была готова.

Гудение перешло в высокочастотный свист, который становился все тоньше и резче, пока не оборвался.

* * *

И все померкло вокруг меня. Снова дикое коловращенье, мельканье, круженье. Хорошо, что за последнее время, почти за год, ничего не кушала, а то бы точно стошнило, мелькнула мысль. Сознание ускользало, мутилось. Держать! Я расправила руки, что есть силы устремившись вперед, держа в памяти свою лабораторию, мысленно видя каждый квадратик пола, каждый болтик установки. Быстрее, время, время! Только несколько секунд! Даже когда я удирала от жующих стен лабиринта, я не неслась с такой скоростью. А вот и горловина воронки. Меня снова стало сжимать и плющить, сдавливая не только мою структуру, но и само сознание. Но я уже не была материальной точкой, одинокой и потерянной. Я боролась за существование двух миров, которые были мне дороги почти в равной степени. И даже когда лететь было почти невозможно, я все равно прорывалась вперед. Секунды, имевшиеся в моем распоряжении, стучали в мозгу надоедливыми молоточками. Почти не было сил, уплывало сознание. И вдруг передо мной возникло лицо Сережи. Его голубые глаза нежно и немного насмешливо смотрели на меня. Милый, я смогу! И словно лопнула натянутая струна.

Я кубарем влетела не куда-нибудь, а конкретно в свою родную, до боли в коленках знакомую лабораторию. Все как обычно. Все на месте, даже я сижу за установкой и держу в руке злополучную кружку с чаем. Лаборант Валерка только собирается влезть на стеллаж, значит, у меня есть немного времени. Это, конечно, хорошо, но что теперь делать? Незаметно подкрасться и выхлебать чай из кружки? А вдруг при этом мне плохо станет или моя структура потеряет вновь приобретенные свойства? Или вообще схлопнется? Чай, помнится, был неплохой, но я все-таки почти год ничего не ела. Лучше не рисковать. Эх, была бы поумнее, заранее продумала бы, что буду делать.

Я обернулась. За мной, где-то в районе окна, затянутого светонепроницаемыми шторами, продолжал утробно круглиться вход в тоннель. Задача решена только наполовину. А секунды тикают. Хотя времени в моем распоряжении оказалось чуть побольше, чем планировал Лимончик. Наверное, я здорово постаралась в туннеле.

Похоже, моя нынешняя структура незаметна для окружающих. Вот и Лев Саныч сидит как раз напротив и совершенно не выказывает признаков удивления по поводу присутствия красноволосого полупрозрачного монстра. Это уже хорошо, надо этим воспользоваться.

Чай, как фактор риска, нужно ликвидировать в первую очередь, но, зная потрясающую бестолковость и «везучесть» инженера-физика Горбачевской, необходимо подстраховаться, поскольку вышеозначенная Горбачевская запросто может влезть в высокое напряжение и без кружки с чаем. Так прикольно двигаться среди знакомых людей, предметов, когда никто тебя не замечает!

Валерка начинает взбираться на табуретку. Он что, спит на ходу? Движения как в замедленной съемке. Нет, наверное, это я двигаюсь и ощущаю быстрее. То есть я-нынешняя, в виде энергетической структуры, поскольку я-обычная, отхлебнув из кружки, года два заношу руку, чтобы поставить чашку. Вот оно! Пока я-обычная, освободив обе руки, вожусь с настройкой напряжения, я-нынешняя стремглав бросаюсь к чашке и мигом доставляю ее на чайный столик. Думать о том, как воспримут случайные наблюдатели самопроизвольные перемещения посуды по воздуху, мне просто некогда. Хотя с большим удовольствием замечаю недоуменную физиономию Барбосса. Наверное, когда пройдет время, достаточное для того, чтобы поднять с пола челюсть и захлопнуть пасть, на весь остаток рабочего дня он будет озадачен вопросом, не слишком ли он вчера «расслабился».

Итак, первая часть выполнена. Ну и дурацкое у меня-обычной выражение лица! Надо же, только что чашка была рядом, а сейчас стоит преспокойненько на столике! И чаю хочется, и подниматься лень. Ладно, сама с собой я как-нибудь разберусь. Если останусь жива. Если перед этим ликвидирую тоннель. Если…

Валерка, этот морально-убогий идиот, уже уцепился за ящик. С одного конца. А подумать, что он соскользнуть может — нет, с этим у него напряженка, это ж не приколы про тещу рассказывать. Нельзя дать ему закричать и попросить меня о помощи!

Взвиваюсь с места. Слава Богу, «навыки энергетического баланса», как обозвал умение летать Салатовенький, никуда не делись. Вишу как полная дура сама над собой и изо всех сил держу этот холерный ящик. Почему он такой тяжелый, там же всего-навсего лампы, а не гири?! А этот лопух, ничего не подозревая, и не торопится! Да быстрей же ты его снимай, сил нет уже! Теперь уже сама подгоняю бег секунд, долго мне не выдержать.