Другая семья

После того разговора прошел месяц, и он чувствовал, что его меланхолия начинает отступать потихоньку. Пустота внутри замещается желанием жить, делать что-то. И видел, как Алиса тихо радуется, наблюдая за ним, – как он подолгу занимается на тренажерах, как играет с Яночкой, как изъявляет желание помочь по хозяйству Кларе Георгиевне. А когда он задумывается надолго и уходит в себя, Алиса огорчается и старается растормошить его любыми способами:

– Смотри, я сегодня маникюр себе сделала, правда, красиво? А назавтра в салон записалась… А еще девчонки меня на шопинг звали, да я отказалась.

– Почему? Сходила бы…

– Нет, это потом. Вот начнешь работать, тогда…

– У нас что, с деньгами туго?

– Нет-нет, не в этом дело… Сережа все время мне на карту деньги скидывает… Просто я хочу, чтоб ты сам зарабатывать начал, понимаешь? Хочу мужнины деньги тратить. Я тебе жена или кто?

Последнюю фразу она произнесла очень игриво, глянув на него исподлобья. Он улыбнулся, кивнул. Еще и Яночка подбежала, ухватила его за колени, посмотрела ясными глазками снизу вверх:

– Папочка, ты мне книжку про Винни-Пуха почитаешь? Мне мама вчера такую книжку купила!

– Хорошо, доченька, почитаю…

Сели с Яночкой в одно кресло, начал читать. И вдруг скребнуло внутри что-то, отозвалось неясной тревожностью. Ведь он уже читал эту книжку, да… Другой дочке читал, Миечке…

И остановился посреди фразы, испугавшись. Как, как он мог забыть? И не забыть даже, нет… Он помнил все, что с ним было раньше, просто не хотел в это «раньше» заглядывать. Вернее, не мог… Духу не хватало, сил не хватало. А может, просто не получалось… Пустота, скопившаяся внутри, заглядывать туда не пускала. Или он сам себе придумывает оправдание? Мол, если Катя не позвонила ни разу, значит, и не хотела о нем больше ничего знать? Ведь это у него в телефоне пропал ее номер, а у нее должен был сохраниться! Но она не позвонила, не позвонила!

Но это ее решение, в конце концов. Миечка тут при чем? Миечка – его дочь! И он должен был о ней заботиться все это время! Хотя бы Сережу мог попросить, чтобы деньги на Катину карточку пересылал…

Да, надо съездить в контору, поговорить с Сережей. И вообще… Пора начинать жить, Алиса права. Сегодня же сядет за руль, попробует немного проехаться! А завтра же – в контору… Как они там без него?

– Пап… Ну что ты остановился? Читай! Что ослик сказал Винни-Пуху? Куда делся его хвостик?

– Да, доченька… Сейчас почитаем. Только недолго, ладно?

– А почему недолго?

– У меня еще дела есть. Хочу на машине прокатиться немного.

– А меня с собой возьмешь?

– Нет, доченька. В другой раз, ладно?

– А мама тебя отпустит?

– Конечно! Она даже рада будет, я думаю.

– Ну ладно…

Когда надевал в прихожей кроссовки, услышал испуганный вопрос Клары Георгиевны:

– Куда ты, Филипп? Куда ты один? Подождал бы Алису, она скоро придет…

– Мне лучше одному, Клара Георгиевна. Так надо. Сколько уже можно, пора начинать жить без поводыря.

– Да какой же она тебе поводырь? Она жена тебе, между прочим!

– Вот именно – жена. А не поводырь. Пойду, попробую сам на машине проехаться. Пора уже. Засиделся.

– Ой, так давай хоть я с тобой, что ли… Страшно тебя одного отпускать! Да и Алиса меня заругает, что тебя отпустила! Да и вечер уже… Может, утра дождешься, тогда и поедешь?

– Нет, Клара Георгиевна. Все, я ушел… – проговорил он решительно, беря с полки ключи от машины. – За Яночкой присмотрите.

Конечно, было немного страшновато идти одному. Отвык. Ноги дрожали, голова кружилась слегка. Но он должен, должен! Тем более, что тут идти? Вот же она, его машина, стоит во дворе на стоянке.

Сел на водительское сиденье, отдышался, утер со лба холодный пот. Повернул ключ зажигания, и машина завелась радостно, будто приветствовала его за смелость. А что, и впрямь смелый поступок – для самого себя… Такое чувство, будто подвиг совершил! Будто жить начал.

Посидел еще немного и выехал со двора. Еще сам себя похвалил – полет нормальный. Правда, руки на руле немного дрожат, но это ничего, руки тоже привыкнут.

На большую дорогу выехать не решился, проехался по маленьким улочкам. Там, где народу поменьше. Господи, как хорошо-то! Как здорово! Он едет на машине, сам едет! И руки больше не дрожат, лежат на руле уверенно и спокойно! Он молодец, молодец… А завтра утром снова сядет за руль и на работу поедет! Сюрпризом заявится! Вы не ждали, а вот он я! Живой и здоровый!

Когда въехал во двор, увидел, что Алиса стоит у подъезда, нервно сжав ладони. Увидела его, выдохнула. Поставил машину на место, подошел к ней, улыбаясь:

– Вот, решил попробовать сам проехаться… У меня все получилось, Алиса!

– Да… Слава богу, конечно… Да только я чуть с ума не сошла, Фил! Мне мама сказала, что ты сам ушел… Я так испугалась… И ей выговор сделала, что тебя одного отпустила!

– А ты пугайся больше. Я все теперь буду делать сам. Завтра утром в контору поеду, надо начинать работать. Да ты же сама этого хотела, Алис!

– Да, я хотела… Но все равно боюсь за тебя… Ты еще очень слаб, Филипп. Может, завтра еще не поедешь никуда? Что-то мне страшно… Или давай я вместе с тобой поеду?