Другая сестра

Уходя, она все еще продолжала фотографировать на телефон рыжие с белыми подпалинами стены, граффити, цветные деревянные двери, причудливые металлические почтовые ящики, плющ, прячущий дома под зеленым покрывалом, и красные «Фиаты», стремительно влетавшие в кадр.

Поздним вечером, сидя в полюбившемся кресле и выпуская в стоячий ватиканский воздух ментоловый дым прихваченного из Москвы «Вога», Надя неспешно набирала в заметках телефона текст: «Лабиринт закрученных по спирали улочек, вымощенных неровной брусчаткой. Уставшие домики со ставнями, сбрасывающие многовековую оранжевую штукатурку и увитые полотнами зеленого плюща. Крошечные, затерянные пьяцца с открытыми верандами ресторанчиков по периметру. Шумные мотороллеры, «Фиаты» всех цветов радуги, колокольный звон, оглушающий окрестности в знойный полдень».

Она поделится фотографиями и впечатлениями с Дэном. Надя надеялась, что по ее возвращении они сядут вместе за стол, когда дети улягутся спать, откроют бутылку вина, которое она привезет с собой, и он выслушает ее неторопливый рассказ о путешествии.

День пятый.

К заключительному дню своего пребывания в Риме Надя с ужасом осознала, насколько бездарно провела день прилета. Мест, которые она не посетила, оставалось еще очень много, а времени – катастрофически мало.

Кроме того, она вспомнила, что не купила ничего на память об этой необычной, по-настоящему волшебной и целительной поездке. Ей захотелось непременно порадовать чем-нибудь Дэна, подарившего ей этот праздник. Надя была практичной и равнодушной ко всякого рода сувенирам, поэтому обрадовалась, набредя на лавку с люксовыми солнцезащитными очками. Проведя в маленьком магазинчике столько же времени, сколько и в Колизее, Надя вышла довольная и с двумя коробочками Dior – для себя и для мужа.

Она точно знала, где проведет последние туристические часы, и направилась к палаццо Поли, фасад которого выходит аккурат на легендарный фонтан Треви. Да, именно его она оставила на десерт и не прогадала. Симона обмолвилась, что самый красивый свет здесь – после обеда. И правда, солнце мягко освещало мрамор, который уже не резал глаз ослепительной белизной.

К фонтану было не подступиться, и она решила побродить по окрестным улочкам. Совершенно неожиданно приобрела для Дэна ремень от Louis Vuitton и вернулась к фонтану, когда солнце уже начало клониться к закату. Теперь фонтан был залит еще более мягким светом, и смотреть на этот шедевр можно было без солнцезащитных очков.

В ближайшей джелатерии она взяла рожок с тремя шариками мороженого, порадовавшись своей смелости (целых три шарика!). Сначала попыталась оправдаться перед собой отсутствием обеда, а потом одернула себя: кому нужны вообще эти оправдания? Она же в Риме! В городе красивейших фонтанов и вкуснейшего мороженого! Она проживает жизнь внутри жизни! Маленькую счастливую жизнь, в которой можно все! И, возможно, она научится применять извлеченные уроки счастья в жизни большой.

Она смело направилась обратно к фонтану, полная решимости отыскать свободное место. Пришлось немного подождать. Наконец, кучка китайских студентов освободила небольшой островок с хорошим видом. Она ела джелато, смотрела на воду и слушала журчание струй, сливающееся с многоголосием всех языков мира. Вспомнив поверье о том, что бросивший монетку в фонтан Треви обязательно вернется в Рим, она запустила руку в карман, улыбнулась своим мыслям и бросила в воду две монетки – за себя и за Дэна.

Она покинула Рим без сожаления о невозможности объять необъятное (а именно таким, необъятным, и является этот город), давая ему шанс покорить себя снова. Она уже мечтала о новой встрече, о том, как покажет Дэну полюбившиеся ей места, и о том, сколько еще всего им предстоит открыть вместе.

За все дни она ни разу не позвонила домой, а Дэн не попытался потревожить ее. Обоим было ясно, что чем больше она отдалится от привычной повседневности, тем лучше будет эффект. Но она всегда носила телефон с собой и держала его включенным на случай возникновения экстренной ситуации, в которой они будут вынуждены нарушить негласный обет молчания. Но в итоге свой смартфон она использовала только в качестве фотоаппарата, чтобы навсегда запечатлеть для себя самые яркие моменты своих прогулок и чтобы поделиться ими с Дэном по приезде.

Круг Пятый Смерть

1

Мика шел по заснеженной арбатской мостовой, окутываемый кружащимися снежинками и теплым светом старинных фонарей и согреваемый объемным и длинным, почти до колена, пуховиком, который ему подобрала Эля. Почти всю свою сознательную холостую жизнь он одевался во что-то очень легкое, открытое и короткое, даже в сильные морозы. Так и щеголял – без шапки, нараспашку, без подштанников – и не помнил, чтобы когда-либо мерз. Может, это состояние, наоборот, было его вечным спутником, а он этого не замечал? Шапка так и не появилась в его арсенале, но новый пуховик был с капюшоном, и он даже приноровился накидывать его на голову во время долгих прогулок с Элей.