Другая школа 2. Образование – не система, а люди

Волков сравнивает преподавание с герменевтическим кругом: когда люди видят один предмет, но каждый из своей точки. Нет людей, которые видят этот предмет одинаково. «Смысл моего преподавания не в том, чтобы сказать ученику: «Встань на мою точку, потому что я смотрю на предмет правильнее, чем ты», а чтобы научить людей расширять свою точку зрения за счет других, – говорит Сергей. – Тогда получается сотрудничество: мы не боремся точками зрения, а у нас есть возможность побывать во всех. И это учителям очень трудно принять – особенно тем, кто готовит детей к экзаменам. Но в хорошей школе ребенок расширяется за счет других взглядов. Ученик понимает, что его место законно и что педагог готов совершить непростое путешествие из своей точки зрения в его. Не надо преподавать, если ты не способен этого сделать».

Уходя из кабинета, я понимаю справедливость сравнения Волкова с фениксом. Этой метафорой поделился со мной один из коллег учителя: «Он рассыпается и сгорает каждый урок. А в конце занятия как будто собирает себя заново, и каждый раз это новый человек». 

17:50 Аэротруба

Три старшеклассника в коридоре что-то сосредоточенно изучают в телефонах. Бросив взгляд на учеников, преподаватель физики Владимир Ларин прицельно задает одному из них вопрос: «Что изучаешь?»

Выясняется, что школьник изучает мемы. «А что ты знаешь про американскую гражданскую войну?» – спрашивает Ларин, и старшеклассник смущенно признается: «Ничего». «Так почитай», – говорит преподаватель, и на экране смартфона у школьника возникает «Википедия». «Когда мы обсуждаем вопрос «что делать с гаджетами», нужно сразу подумать над альтернативой: что вместо них предложить, – говорит мне Ларин, когда мы оставляем школьника наедине с историческими фактами. – И «Википедия», с ее огромным количеством перекрестных ссылок, в качестве такой альтернативы подходит идеально».

Во время очередной поездки по финским школам я узнал от одного преподавателя истории, что он перестал заставлять детей учить даты. Вместо этого он пробует вместе с ними осмыслять исторические события, потому что это куда важнее для их жизни. «По-настоящему имеют значение не знания, а способ обращения с ними, – говорит мне Ларин. – Мы с преподавателями иногда специально задаем друг другу простые вопросы, например: зачем нужен наш предмет в школе? Я могу сказать, зачем нужна физика. Вот ты прочитал в статье, что «дерево выросло на 48 сантиметров», – а как это возможно? Есть же ветки, листочки, явно чушь в тексте написана. Физики могло бы в школе и не быть, но умение делать выводы и понимать, что из прочитанного – всего лишь предположение, точно так же развивается и на других предметах. Забудешь ли ты после урока истории годы правления Петра I? Конечно. Но, осмысляя информацию, ты научишься выстраивать причинно-следственные связи и работать с неполной информацией. Это как с технологиями: бесполезно учить язык программирования. Как только ты окончишь институт, все уже будет по-другому. Но зато школа может научить тебя умению подхватывать и использовать новые вещи».

Ларин приводит в пример химию. «В моей школе ее преподавали ужасно, но, если мне вдруг сейчас это потребуется, я могу открыть учебник и за пару месяцев подготовиться к ЕГЭ. Потому что в отличие от физической активности, где чем моложе твое тело, тем больше гибкости и способности выполнить упражнение, в образовании – чем ты старше, тем легче впитываются новые знания».

За наш разговор я услышу одну из самых любопытных метафор: общение с учителем – это как выполнение трюков в аэротрубе. Ты не задумываешься, зачем их делаешь, и только через некоторое время понимаешь, к чему тебя все это привело. «В моей идеальной школе должен быть интересен не предмет, а общение с учителем, – говорит Ларин. – Педагог должен показать тебе, что на пути к удовольствию нужно заставить себя пройти определенный путь, причем еще и найдя в этом кайф. Я сам люблю горные походы, но в моменте клянусь себе, что больше никогда не вернусь. И только через несколько месяцев приходит осознание, для чего это все было. Но дети таких вещей в моменте не понимают. И в этом причина существования школы. Если бы дети все знали заранее, она была бы не нужна».