Другая сторона

Хлесткие ветки били по лицу и рукам. Рэнди бежала так быстро, как могла, лавируя между деревьями. Копившееся напряжение вырвалось одним словом — бежать. Бежать! Мысль стучалась в голове, толкая вперед, будто ракетный ускоритель. Она не разбирала дороги и не думала, куда мчится. Лес сжался до размеров пары шагов впереди.

Нога запнулась о корень, и Рэнди полетела вперед. В ладони вонзилась сырая хвоя, колено ударилось о невидимую корягу. Рэнди на корточках проползла дальше и попыталась встать.

В спину толкнули ногой. Задыхаясь, Рэнди уткнулась лицом во влажную землю и все равно попробовала ползти. Ничего не вышло. Ее схватили за волосы; руку сильно заломили за спину. Рэнди тихо вскрикнула. Дождь струился по щекам солеными каплями.

— Куда вы так спешите, ваше высочество, — продышали ей на ухо. — Мы же еще не познакомились.

— Куда сейчас? — спросил Гаспар, нагоняя Краузе.

Большой Марв смахнул с лица мокрые волосы.

— Сначала домой, — прохрипел он. — Надо одеться. Ты как хочешь, но я не пойду на раскопки босым и с голым задом. Катастрофа катастрофой, но всему есть предел. Вдруг я погибну? Не хочу, чтобы меня хоронили в подобном виде…

— Тебе-то будет какая разница? — сказал Гаспар.

— Это ты можешь на собственные похороны не явиться, — нравоучительно заметил Краузе. — Я же хочу выглядеть достойно.

— Это были похороны Честера, — напомнил Гаспар. — И все было по правилам. Человек уходит, с ним уходят и его воспоминания. Кто ж знал, что иногда мертвецы возвращаются?

— Но, но, — строго сказал Большой Марв. — Не хватало еще выяснить, что ты в зомби превратился. Достаточно одного Гаспара.

Он сбавил ход и подергал себя за бороду. Гаспар видел — хочет что-то сказать, но не решается.

— Ну?

— Я о Марте, — сказал Большой Марв. — Что между вами было?

— Марс и ничего более, — ответил Гаспар. — Не стоит себя изводить — тебя она любила, а со мной лишь смотрела в телескоп.

— Серьезно? — строго переспросил Краузе.

— Абсолютно, — заверил его Гаспар. — Не забивай голову.

— Попробовал бы ты на моем месте не забивать голову, — буркнул Большой Марв.

— Только ты и дочь удержали ее от превращения в марсианскую принцессу. Это что-то да значит.

— Как я погляжу, тебя твой сын так и не смог удержать.

— Может быть, и удержал бы, — вдохнул Гаспар. — Только где он был? Уехал в Город ради лучшей жизни…

— Но вернулся же, — сказал Большой Марв. — И, похоже, изменился в правильную сторону.

— Боюсь, это не моя заслуга, — вздохнул Гаспар. — Мальчик вырос, не поспоришь. Но в нужный момент меня рядом не оказалось. Корнелий Базвиль, светлая память, и тот больше на него повлиял.

— Базвиль… — нахмурился Краузе. — Погоди, это тот тип с юга с мозгами набекрень? Который все шутил, что раньше жил на Луне, да свалился и сломал спину, когда падал? Помнишь, он еще сфотографировал нас с Сельдяным Королем?

— Он самый. Я просил его незаметно присмотреть за Натом в городе… Мы переписывались, даже когда я стал Гаспаром.

— Он знал про твое превращение? — изумился Большой Марв.

— Не думаю, — покачал головой Гаспар. — После того как я изменился, голова работала в одну сторону и везде искала подтверждений марсианской истории. Потому и всплыла его шутка про падение с неба, только истолковалась по-новому…

— На самом деле, брось ты это, старик, — сказал Краузе. — Ты дал Наткету все, что мог, — научил правильно смотреть на вещи.

— Мог бы и больше, если б не бегал от ответственности. А так все пытался на кого-то ее свалить — Марта лучше накормит, правильные книги научат жизни, еноты присмотрят в лесу…

— Что еноты?!

— А… Когда они забрали Натов подарок, мы договорились, что взамен они будут охранять сына. А еноты слово держат — я сам видел, как они прогнали береговую гиену, которая подкрадывалась к мальчику. Только ему я об этом не говорил — зачем парню знать, что, куда бы он ни пошел, за ним все время следит пара-другая енотов? Такое кого хочешь выведет из себя.

— Круто, — только и смог сказать Большой Марв. — Лучший подарок на день рождения, который ты мог сделать.

Мелкий дождь неожиданно усилился, скрыв шоссе за серой рябью. Свет фонарей расплывался, по потемневшему асфальту побежали хлопья пены, скапливаясь вдоль поребриков и кружась у водостоков.

Враз они вымокли до нитки. Гаспар морщился от капель, бьющих поверх очков; пронзительно заныли виски. Далеко за спиной визги автомобильной сирены перекликались с собачьим лаем. Интересно, а погоню уже выслали? Быть может, сейчас по следу несется карета скорой помощи, полная медсестер с усыпляющими шприцами и санитаров со смирительными рубашками вместо сетей. Дикая Медицинская Охота — кто не спрятался, тот и виноват.

Похожие мысли пришли в голову и Большому Марву. Он поежился, махнул рукой и побежал, звонко шлепая по лужам. Гаспар поспешил следом. Лишь когда они пробежали под вывеской автосервиса, Краузе позволил себе остановиться.

— Ну и погодка, — сказал он, отряхиваясь, точно мокрый пес. — Самое то для великих преступлений и маленьких подвигов.

— Главное — не медлить с подвигами, — тяжело дыша, сказал Гаспар. — Пока еще можно исправить преступления.