Другая сторона

— Знаешь, — она склонила голову, смотря прямо в глаза, — а жизнь в Городе тебя не совсем испортила. Я полагала, будет хуже.

Наткет расплылся в улыбке, радуясь похвале. Принимая решение ехать в Спектр, он и не думал о подобной награде.

В кухне запахло жженым. Выругавшись сквозь зубы, Николь схватила сковородку и переставила на соседнюю конфорку.

— А готовить я все-таки совсем не умею…

— А? — встрепенулся Наткет. На сковородке, плюясь маслом из клубов едкого пара, лежало нечто, что пару секунд назад можно было назвать едой. К несчастью, эти секунды уже прошли.

— Выглядит аппетитно…

— Неужели? — Николь поморщилась.

— Конечно!

Ну и что, что подгорела, сказал он себе. Зато это настоящий завтрак, приготовленный ее руками. Стоит того, чтобы стерпеть обугленный белок.

Николь взяла лопатку, подковырнула дымящийся омлет. И вскрикнула: капелька раскаленного масла попала на руку.

— Ой! — Она прижала ладонь к губам.

Наткет вскочил со стула.

— Покажи. — Он схватил ее за запястье и развернул кисть. Ожог пустяковый — кожа лишь немного покраснела. Наткет мысленно выругал себя: разволновался так, словно Николь свалилась в жерло вулкана. Голос дрожит, сердце колотится о ребра.

— Ничего страшного, — наигранно бодро сказал он.

— Надеюсь, — усмехнулась Николь.

В этот момент громко хлопнула входная дверь и кто-то, топая, прошел в сторону кухни.

— Ник?!

Николь вырвала руку, но не достаточно быстро, чтобы вошедший мужчина не заметил движения. Он сдавленно хрюкнул и остановился на пороге.

— А… Привет, Калеб…

— Кто это? — хмуро спросил мужчина.

Он посмотрел на Наткета так, словно мысленно пару раз проехался по нему дорожным катком. Избегая встречаться взглядами, Наткет уставился на тяжелые рабочие ботинки с комьями осенней грязи, налипшими на подошвы.

Это и есть тот самый парень? Тогда Наткет вряд ли мог одобрить выбор Николь. Его мнение в любом случае было предвзятым, но… Если б этот парень пришел на пробы в «Констриктор», его взяли бы без промедлений: играть хулиганов-отморозков, неоправданно жестоких военных, а может, и маньяков. Во всем его облике сквозило что-то звериное, собачье или, того хуже, — гиеновое. Точно! Береговая гиена — вот кого он напоминает. Такой же лохматый, сгорбленный и коренастый, хотя и выше Наткета на голову. Черты лица были грубыми и асимметричными, отчего казалось, что мужчина все время скалится; меж сомкнутых губ выглядывал желтый клык.

— Ты же не знаешь, — нервно улыбаясь, сказала Николь. — Это Наткет, мой старый… друг. Только сегодня из Города…

— Старый друг? — мужчина шумно выдохнул. Широкие ноздри затрепетали.

— Да, — Николь кивнула. — Друг детства… Это его дом, на самом деле.

Она взмахнула рукой, указывая на кухню. Мужчина проследил за ее жестом.

— Наткет, это Калеб. — Если бы была возможность, Николь бы его подтолкнула, а так лишь жалобно мотнула головой.

— Очень приятно, — соврал Наткет, протягивая гостю ладонь.

Калеб убрал руки в карманы. Наткет так и остался стоять с протянутой рукой, прекрасно понимая, что Калеб не ответит, да и ему самому этого не хочется. И вовсе не потому, что потенциальное приветствие могло окончиться сломанными пальцами.

— Хотел тебя подбросить, — сказал Калеб. — У меня как раз перерыв. Но ты ж занята…

— Прекрати, — сказала Николь.

— Ладно, мне пора на работу, — буркнул Калеб. — Потом поговорим.

Развернувшись так, что на паркете остались полосы, похожие на следы шин, он направился к выходу. Наткет шагнул было следом, но Николь схватила его за рукав. Входная дверь чуть не слетела с петель от удара.

— Оставь его. — Николь покачала головой. — Пусть успокоится. С ним всегда так. Ревнивый как дюжина Отелло. Он же тебя совсем не знает — они с матерью перебрались сюда из Конца Радуги года три назад.

То, что парень оказался родом из Конца Радуги, лишь добавило к списку недостатков Калеба еще один. Но… Наткет взглянул на лицо Николь. Она хмурилась, прикусив губу. Но победителей не судят.

— Нехорошо получилось, — сказал он.

— Забудь. — Николь махнула рукой. — До вечера покопает, там, глядишь, и успокоится.

— Покопает?

— Динозавров. Он же работает на раскопках, — она повернулась к сковородке. — Слушай, это действительно нельзя есть. Да и мне пора, пока Сандра не забеспокоилась. Не хочешь составить компанию? У нее найдется, чем тебя накормить.

На первый взгляд предложение казалось заманчивым, но Наткет отмел его сразу. Возвращаться в кафе, в котором его видели с другой девушкой… За двенадцать лет Сандра еще могла его забыть, но нельзя рассчитывать на то, что у нее настолько плохая память и она успеет забыть его за полтора часа.

— Надо покончить с делами, доставить письмо до адресата.

Николь понимающе кивнула.

— А куда тебе? Могу подбросить.

— До старого маяка. Письмо адресовано какому-то Густаву Гаспару.

— Куда?!

Николь уставилась на него так, словно ему было нужно минимум к подножию Килиманджаро.

— До старого маяка. Только не говори, что там никто не живет…

— Живет, — сказала Николь. — И именно Густав Гаспар. Сам помнишь дорогу?

— Конечно, — удивленно сказал Наткет. — А в чем дело?