Другая сторона светила: Необычная любовь выдающихся людей. Российское созвездие

«Я был нервен, ибо много занимался онанизмом. Я занимался онанизмом, ибо я видел много красивых женщин, которые кокетничали. Я ярился на них и занимался онанизмом. Я заметил, что у меня стали выпадать волосы. Я заметил, что зубы у меня стали гнить. Я заметил, что я нервен и стал хуже танцевать. Я стал заниматься онанизмом один раз в 10 дней… Я имел (полонизм, вместо русского «Мне было». — Л. К.) не более 19 лет, когда стал заниматься онанизмом раз в 10 дней. Я любил лежать и воображать о женщинах, но после уставал и решил яриться на себя самого. Я смотрел на свой хуй стоячий и ярился. Мне не нравилось, но я думал, что «раз я завел машинку, надо кончить». Я кончал быстро. Я чувствовал, что кровь приливала к голове» (Чувство 2000: 226).

Итак, он по природе не гомосексуал, он думает о женщинах, когда мастурбирует, но наличие «компаньона по онанизму», а также нарциссическая идея сделать себя самого объектом своей страсти и привычка смотреть с вожделением на собственный член показывают, что и некоторые гомосексуальные задатки у него изначально были.

3. Посвящение в мужчины

Восемнадцати лет, в 1908 г., Нижинский выпущен из Балетной школы с отличием. На выпускном спектакле успех был ошеломительный, юношу взяли в Мариинский театр, и его тотчас наметила себе в партнеры прима-балерина, знаменитая Кшесинская, бывшая любовница наследного принца (а теперь уже царя). Юноша сразу же попал в премьеры — минуя кордебалет и разные ранги солистов. С ним танцуют и другие прима-балерины — Анна Павлова, Карсавина. Жалование, правда, у него небольшое — 65 рублей, но у восходящей звезды берут уроки дети миллионеров и платят по 100 рублей за урок. А Кшесинская взяла его с собой танцевать в Царское Село, где им заплатили за лето по 2000 рублей.

Вацлав Нижинский. 1909 г.

В это время юноша и позволил себе некоторые вольности. Со своим соучеником и другом Анатолием Бурманом они побывали у проститутки.

«Мы пришли к ней, и она нам дала вина. Я выпил вина и был пьян… После вина у меня закружилась голова, но я не потерял сознания. Я ее употребил. Она меня заразила венерической болезнью (гонореей. — Л. К.)». Вацлав описывает, как ходил к доктору, боясь людей и думая, что каждый знает, что с ним. «Мне было 18 лет. Я плакал. Я страдал. Я не знал, что мне делать. Я ходил к доктору, но он мне ничего не делал. Он мне велел купить спринцовку и лекарство. Он велел мне впускать это лекарство в член. Я его впускал. Я вгонял болезнь глубже. Я заметил, что у меня стали яйца пухнуть». Обратился к другому доктору. Тот поставил пиявок. «Пиявки мне сосали кровь. Я молчал, но ужасался. Мне было страшно… Пиявки шевелились, а я плакал и плакал. Я лежал долго в постели. Я не мог больше…. Я испугался и решил покончить во что бы то ни стало. Я болел больше 5 месяцев этой болезнью. … Я боялся, что моя мать узнает. Познакомился с человеком, который мне помог в этой болезни» (Чувство 2000: 187–188).