Другая сторона времени. Осада вечности. Дальние берега времени.

Джимми Лин раздраженно вздохнул, Мартин пробормотал что-то неприличное. Даннерман промолчал; его тоже снедало нетерпение, но он уже знал, что без споров процесс идет быстрее. Когда все четыре женщины прослушали сообщение— вид у них был озадаченный и слегка разочарованный, — подошла его очередь. Стоило Даннерману надеть шлем, как перед ним возникла фигура французского астронавта.

— Messieurs et mesdames, — начал он, — je m'appelle Colonel Hugues du Valier, peut-etre vous me connaiser, et je suis…

И тут французский утонул в другом, более громком голосе, говорившем на американском английском:

— Дамы и господа, я полковник Хьо Дювалье. Возможно, вы знаете меня. Я астронавт и в данный момент нахожусь на астрономической станции «Старлаб». У меня послание чрезвычайной важности ко всем жителям Земли…

Звучало прежнее послание, переработанное с учетом их замечаний. На этот раз полковник не отвлекал внимание публики несколькими языками, шло простое звуковое наложение. Фраза «Возлюбленные Руководители» сохранилась, но была переиначена в «они зовутся Возлюбленными Руководителями», о которых далее говорилось, что «это силы, успешно противостоявшие вторжению».

Когда Деласкес и Джимми Лин прослушали послание, Даннерман, желая внести ясность, спросил их, на каком языке оно звучало. Ответы были теми же: на испанском и китайском.

— Только сейчас, — сказала Розалина, — в украинском не было русских слов.

Даннерман задумчиво кивнул.

— Быстрая работа. Должно быть, у Чудика действительно хорошее оборудование.

Он замолчал, за что удостоился укоризненного взгляда Пэт.

— Больше ты ничего не хочешь сказать? Даннерман пожал плечами. За него ответил Джимми:

— А что тут скажешь? Мы для Чудика просто испытательная аудитория, так ведь? И делаем то, что ему нужно. Чудик выслушал нашу критику и переделал послание. Теперь… — Он повернулся лицом к стене и, сложив ладони рупором, крикнул: — Вы слушаете, Чудик? Так вот, послушайте, что я скажу. Вы все сделали правильно. Все отлично, так что не беспокойте пас больше своими проверками. Не забывайте только прислать еду.

Он повернулся к Даннерману и усмехнулся.

— Ну как, хватит? Если нет, мы могли бы…

Он не закончил предложение, потому что его прервали. Пол снова задрожал. Все, кто стоял, внезапно покачнулись; Джимми ухватился за плечо Мартина Деласкеса, и они оба едва не упали.

— О черт, — пробормотал Джимми дрожащим голосом. — Опять началось.

Странно, подумал Даннерман, никто не услышал никакого взрыва; пол словно ушел из-под ног. Но тряхнуло сильно. Несколько банок скатились с груды продуктов. Розалина села. Обе новенькие удивленно вскрикнули. Затем все кончилось.

Нет. Не совсем кончилось. Когда все уже открыли рты, собираясь поделиться впечатлениями, случилось кое-что еще. Зеркальные стены словно вспыхнули и изменили цвет. По ним побежали полосы ярко-красного огня; лившийся с потолка бледный рассеянный свет померк, остались только яркие пятна на стенах, оранжевые здесь, красные там. На какое-то мгновение они будто стали прозрачными, и Даннерман увидел — или ему только показалось — какие-то неясные металлические конструкции. За стеной стоял, застыв на месте с воздетыми в ужасе руками, один из Доков.

Потом цвета поблекли. Смутные видения расплылись и пропали. Сверху снова хлынул прежний свет, стены превратились в зеркала, все обрело прежний вид. Всё, но не все. Пленники по крайней мере были потрясены.

— Бога ради, что это было? — сердито обратился Деласкес неизвестно к кому.

Ответ попыталась дать Розалина. Опираясь на руку одной из Пэт, она медленно поднялась и мигнула.

— Полагаю, какое-то нарушение в энергоснабжении. Не думаю, что это хороший знак.

На некоторое время у пленников появилась новая тема для разговоров. Точнее, тем было две. Они спорили о том, что могло вызвать нарушение в подаче энергии и сыграло такую шутку со стенами; новые вопросы перемежались повторением старых, и все сводилось к одному: что, черт возьми, здесь происходит? Что бы ни происходило, оно явно касалось и пленников. Из-за этого нервничал Чудик, да и их собственная, весьма относительная безопасность находилась под угрозой. Впрочем, обсуждение зашло в тупик, предложить было нечего, кроме остающихся без ответа вопросов и пустых домыслов.

Даннерману представлялась более продуктивной другая тема. В тот момент, когда занавес поднялся, некоторые из пленников успели увидеть то, что находилось по ту сторону стены. Времени на то, чтобы рассмотреть все более ясно, не было, но кое-что они все же заметили. Повезло, однако, не всем. Пэтрис и Джимми смотрели не туда, куда надо, потому и не увидели ничего, а вот остальным было чем поделиться.

С предложением выступила Розалина Арцыбашева:

— Послушайте меня. Пусть каждый постарается нарисовать то, что увидел, пока впечатление еще свежо. Потом сравним.

Пэтси сразу же кивнула.