Другая страна. Часть 3

Лернер. Ма. Н Другая страна. Часть 3

24 апреля 1958 г.

Большое удобство — этот новый торговый центр. Стоит как раз посредине между старым районом, где с самого начала были арабские дома и новыми зданиями, где люди построились в последние годы, прямо на пустыре. Места для стоянки сколько угодно, а внутри все есть. Магазины, кафе, почта, службы поселкового совета, кинотеатр, два отделения разных банков, поликлиника и еще много всякого разного. Очень скоро и трех этажей будет недостаточно.

Если бы я не знал, из первых рук, сколько это стоило нервов и времени, спросил бы, почему раньше никто не додумался. Два года согласований, утрясаний и разных бумаг. Комиссия по благоустройству, комиссия по архитектуре, еще пятнадцать разных комиссий. Деньги, которые надо было получить от разных фирм на строительство, дележка прибыли между ними и советом, проведение коммуникаций. Зато теперь не надо ехать в Иерусалим за какой-то ерундой. Все здесь, собрано в одном месте. Берешь длиннющий список, а попробуй купить на шестерых, из которых четверо детей. И грузишь, грузишь, грузишь… Это я на работе полковник и начальник — дома я должен таскать сумки с покупками.

Так, а вот это уже интересно… Открытки с полуобнаженными девушками и поздравительными надписями на иврите в газетном киоске. Представил себе, как такое теще на юбилей дарю… Это явная копия французских, или вообще завезенное. Роман Израиля с Францией после войны 1956 г на почве общей нелюбви к Насеру и обиды на англичан и американцев развивается стремительно. Появилась масса французских вещей в продаже. Израиль вообще все под себя гребет и неплохо переваривает. Американский рок-н-ролл и танки, французский ширпотреб и самолеты, советские книги и немецкое промышленное оборудование по репарациям.

Я оставил машину на улице и пошел переодеваться. Надо было снять все эти потные тряпки — под душ и ехать. С прошлого года в Израиле стали устанавливать очень удобную вещь. На крыше стоят два солнечных зеркала, и пока солнце есть — есть и горячая вода. Нет солнца — переключаешь бак с водой на обогрев электричеством. У нас это появилось у первых. А еще года не прошло, половина домов поселка обзавелась баками и солнечными зеркалами. Наверху Давид пытался общаться с внуком, слегка забывая, что это не студент его университета.

— Что такое научный подход? — спрашивал Яир.

— Ну как бы это тебе объяснить… Вот жил в 19 веке археолог по имени Уильям Питри. Никто его не учил, так как вокруг никого не было, у кого можно было научиться. До него никто такого не делал. Ведь как люди представляют себе археологию? Раскопал какую-то могилу, а там полтонны золота! А на самом деле археолог никогда не знает, что его ждет — много дней тяжелой работы и в конце куча мусора или вообще пустое место. Так вот, Питри сумел и на куче мусора стать великим ученым.

Он копал древние захоронения на юге Египта, а там не было ничего, кроме костей и разбитых горшков. И тогда он решил выяснить какие из могил более ранние, а какие поздние. Ведь после этого можно определить, как развивалась жизнь в стране — становилось ли лучше, и как развивалось ремесло. Он обратил внимание на горшки, потому что не все они были одинаковыми.

Питри заполнял по каждой могиле, а всего их было более 700, специальный бланк. И в каждом подробно описывался вид посуды. На ранней стадии эти горшки шарообразные и с ручками, потом ручки становятся все меньше, а сами горшки худеют. Он решил, что горшки превращались из необходимой вещи в чисто декоративную, для украшения.

— Так, может, все наоборот было? Сначала украшение…

— Вот, — радостно вскричал Давид. — Дело в том, что в горшках сохранились остатки содержимого. Вначале они содержали ароматические притирания, потом ароматизированная глина. Последними были горшки с простой глиной.

— Родственники что, жулики были?

— Так не бывает, чтобы все одновременно были жуликами. Просто над вещью произносились заклинания и глина должна была превратиться в необходимое притирание на том свете. В более поздние времена делали просто модель необходимой вещи или вообще рисовали картинку.

— Все равно, это какое-то жульничество — заявил Яир.

— Такая у них вера была. И со временем она изменялась, — растеряно сказал Давид. — Да, — продолжил он, — выяснив, какой сосуд был первым, он начал привязывать к нему и другие горшки. Дело в том, что он выделил всего 9 видов разных горшков и в каждом виде еще 2 разновидности. Почти во всех могилах было два различных вида. Теперь можно было привязать и другие виды посуды, лежащие в могилах. Он дал номера всем подтипам в каждом из 9 классов горшков и написал номера на бланках, по одному на каждую могилу. Теперь он уже мог не перебирать черепки, а смотреть бумажные карточки.