Другая Вера

В общем, при самом благоприятном разрешении ситуации прежней теплоты и доверительности не случилось. Общение было немного тягостным, словно по обязанности, по принуждению, и для одной, и для другой. Странно, не правда ли? Казалось бы, горе должно было их сплотить и приблизить друг к другу…

Или они стали другими? И Тамара, и Вера?

Но на свадьбу сына Вера, конечно же, ее пригласила. А как иначе?

* * *

Ехали долго, то и дело застревая в пробках. Вера начинала дремать, но тут же сон сбрасывала – нельзя. Помнется прическа, поплывет косметика. Да и вообще, как говорится, не до сна.

Смотрела в окно. В машине было прохладно: климат-контроль. Обманчиво казалось, что и на улице свежо и прохладно. Вера с раздражением подумала: «Зачем мы все это придумали? Нет, конечно, красиво – торжество за городом, на природе, так сейчас модно. И все-таки глупость. Такие пробки на выходные. Все едут или за город, или обратно. В городе летом, в жару, невыносимо. И все же торжество надо было устраивать в городе, в центре. Просто подумать о гостях – это им, бедолагам, добираться туда и обратно! Молодым легче – они ночуют в загородном отеле. Ночь новобрачных. Смешно. – Вера усмехнулась. – Ну да, первая брачная ночь».

Вадиму за тридцать, совсем взрослый. Да и невеста немолода – двадцать восемь, вполне зрелый возраст. И к чему эти первые брачные ночи? Насмешка, ей-богу. Этот дорогущий элитный ресторан, куча важных гостей и прочий бессмысленный антураж, прихваченный у Запада: вечерние платья, дурацкие шляпки. Взрослые люди играют в игрушки. Вечно хватают то, что не надо. «Волнуюсь, – подумала Вера, – вот и лезет всякое в голову. Сама закатила пир на весь мир, сама все придумала и распланировала, сама отрывалась на полную катушку, а сейчас, за час до торжества, засомневалась! – И тут же отругала себя за брюзжание: – Раньше надо было думать, матушка. И слушать умного мужа! С другой стороны, Вадим человек обеспеченный, топ-менеджер с прекрасной зарплатой. И это его первая свадьба. И мы люди вполне состоятельные. Да и у Лидии это первый брак. Но, кажется, для простой провинциальной девицы все это слишком. С другой стороны, сын любит свою невесту и от всей души хочет ее порадовать. Ну пусть Золушка побудет принцессой».

Подумала про Лидию и загрустила. Нет, не наш она человек. И дело совсем не в том, что она из провинции. И даже не в том, что она сухая и необщительная, – Вера и сама не из хохотушек. Дело в другом – невеста сына не стремится найти с его родителями общий язык. Считает, что это лишнее. Они с Вадимом сами по себе, а Стрельцовы – сами. Не получится у них семьи, той дружной семьи, о которой Вера мечтала. А потом, это «Лидия». Как официально! Назвалась бы еще по имени-отчеству. Могла ведь представиться Лидой, и сразу бы стало теплей.

А может, все это комплексы? Она понимает ведь, чувствует, что родители жениха ей не рады. Понимает, наверняка понимает, что ждали мы другого.

«Ладно, как есть, – вздохнула Вера. – И все-таки жаль. Очень жаль».

Как она мечтала, чтобы Вадик женился. Ночами не спала, грезила о внуках. И вот наконец дождалась. А радости нет. Ревнует ли она? Да глупости! Это вообще не про нее. Выходит, все дело в Лидии?

А может, та права и не нужно никаких жарких объятий?

Подступили слезы, Вера отвернулась к окну.

Геннадий Павлович закрыл глаза и, кажется, задремал.

Вера глянула на часы – ого, почти два часа в дороге! Но уже осталось немного.

Открыла сумочку, вынула зеркало, помаду, румяна, внимательно оглядела себя, провела спонжиком по лицу, накрасила губы, поправила волосы. Еще раз придирчиво посмотрела в зеркало и, кажется, осталась довольна.

Одернула платье, сунула ноги в туфли и снова глянула в окно. Машина, замедлив ход, плавно въехала в открытые чугунные, украшенные богатой резьбой ворота бывшей усадьбы.

Шины мягко шуршали по мелкому гравию, по обеим сторонам дороги стояли стройные туи и кипарисы, у подножия которых пылали тщательно продуманные яркие клумбы с цветами.

Наконец показалась и сама усадьба – классический ампир, желто-белая штукатурка, белые колоны полукругом, портик, два хозяйственных флигеля по бокам. Восстановленный парковый ансамбль, чисто, как в операционной: ни травинки, ни листика.

В отдалении, фоном, ненавязчиво играет скрипка, и ей вторит виолончель.

На изумрудной поляне, выстриженной, кажется, маникюрными ножницами и по линейке, небольшими группками кучковались гости. Все в нарядных, праздничных одеждах – темные смокинги на мужчинах и вечерние туалеты на дамах. Ну и, конечно же, шляпки! Куда же без них! «Просто королевские скачки, ни больше ни меньше», – усмехнулась Вера. Ловкие официанты, все как один похожие на майских жуков, ловко оббегали большие вазоны с цветами и услужливо склонялись перед гостями, предлагая шампанское и легкие закуски. Машина остановилась, и галантный, в непременных галунах распорядитель открыл дверь и подал Вере руку в белоснежной перчатке.