Другая жизнь

– А что мне бояться? – хохотнул Макс, – Литье что-ли сопрешь? Так кому оно кроме заказчиков нужно? Остальное так же бесценно, на помойке собрано. Если сможешь ночевать, премного буду благодарен.

– Да, – сказала Ленка, – Только к матери смотаюсь. Да и предупредить ее надо, что ночевать не приду… ну и одежду взять. А где спать? Раскладушка-то хоть есть? – спросила она оглянувшись.

– Пойдем, Алена Вторая, – сказал Макс. – я же тебе не все показал. Святая святых осталась.

И он довольно грациозно поднялся со стула и направился в сторону входной двери. Там, между холодильником и раковиной оказалась лесенка, которая вела наверх и которую Лена почему-то изначально не заметила. Эта лесенка шла как-то назад из зала, вбок, и приводила на второй этаж в достаточно темную комнату без окон. Вид этой комнаты совершенно не соответствовал нижнему залу. Он уже не рождал этого вдохновенно – восхищенного «А-а-х», а вызывал чувство недоумения своим контрастом. Это был уже современный мир – двухспальная кровать, телевизор, DVD и книги на полках по стенам.

– Ой, – сказала Лена. – Уютненько. А ванна тоже есть?

– Смотри, – ответил Макс и распахнул дверь в достаточно большое пространство посреди которого стояли белоснежная современная ванна, такого вида, что можно было предположить, что вряд ли кто когда-либо в ней мылся, душевая кабина с розовым ковриком около, унитаз и раковина. Они были так же, как и ванна, нереально белы и блестящи, что создавалось чувство, что они только привезены из магазина.

– Ой, – сказала изумленная Ленка. – А этим можно пользоваться?

– Нет, для красоты, – усмехнулся Макс. – Подумай, зачем я все это нес сюда, монтировал, чтобы смотреть?

Ванна блистала и молчаливо спорила с хозяином, практически этот спор выигрывая…

– А я думала, может…

– Думала-думала… пользуйся, только убирай за собой. Все средства в этом шкафчике, – и он махнул рукой в сторону зеркала. – Все помыть с утра. Это условие. Поняла? Ну или ты не пользуешься ничем и тогда не убираешь. Поняла? Если замечу, что ты нарушила это правило, то больше сюда не придешь.

Как мыть туалет Лена не знала, да с и с мытьем ванны была незнакома. Все за нее обычно делала либо мама, либо уборщица, все попытки приучить ее к этой работе были тотально безуспешны. Но она так хотела уюта, горячей воды и чистоты, что была готова принять любые условия, а потому поторопилась подтвердить свою способность соблюдать чистоту.

Они спустились вниз, и Лена засуетилась.

– Ну, мне надо бежать, я быстро. – Сказала она и схватила сумку.

xxxxx

Конечно же идти Ленке было некуда, но ей хотелось поскорее вернуться, обустроиться, растянуться на кровати… поэтому она пулей выбежала на улицу и пошла быстрым шагом запоминая дорогу. Она вообще не хотела далеко уходить, боясь заплутать и не суметь придти назад. Поэтому, заметив по часам время, прошла вдоль забора и, выйдя к первой же пятиэтажке, начала кружить около, все время поглядывая на часы.

У нее было так много впечатлений за этот день и так много переживаний, касающихся адаптации и возможности выжить, что она практически забыла, что у нее есть дом, родители, школа. Не сказать, что она испытывала вину, прощение, или сожаление, она просто об этом не думала. Все ее мысли были заняты новыми событиями и желания вернуться домой или, наоборот, исчезнуть из дома навсегда у нее не возникало. Не сказать, что это приключение захватило и увлекло ее без остатка, просто оно стерло память недавних событий, провело черту и дало новую точку отсчета, за которой другая жизнь не оставляла места для прошлого.

Она мерзла на улице, немного щипала хлеб из сумки и вожделенно поглядывала на время, чтобы прошли те сорок минут, определенные ею, как не вызывающие подозрений у ребят.

Когда наконец стрелка часов разрешила ей возращение в теплую мастерскую, она припустила почти вприпрыжку обратным ходом вдоль заборов, по ступенькам и влетела в зал ставший уже почти родным …

– Ну что, разрешили тебе? – раздался голос Макса, как только она появилась в дверях. – А то вот ребята ждут и на спичках тянут, кому из них прогуливать учебу.

Она закивала, совершенно не представляя, как более естественно вести себя, чтобы не вызвать подозрений, а потому грубовато огрызнулась:

– Сказала же, остаюсь.

– Нет. Ну ты мне скажи, – прицепился Макс, – Как это тебя, практически ребенка, мать отпустила неизвестно куда ночевать? Да еще в новом для вашей семьи месте?

– Ну почему ребенка, – парировала она, – Не ребенок я вовсе, а мать… ей не до меня сейчас… Пусть… – сказала она мягко, пытаясь придать голосу как можно больше загадочности.

– Ну да ладно, ребята, коль Алена Вторая остается, мы можем расходиться. Завтра, если хотите, встретимся опять. – сказал Артем.

– Да и мне надо идти. – согласился Макс, – Только вот дам королеве последние инструкции.

И он подошел к Алене, начав объяснять и показывать, как закрывать дверь, во сколько ей вставать, кто придет, как встречать, как приготовить чай и завтрак для себя и гостя. Она внимательно слушала, пытаясь запомнить все и в тоже время страстно желая остаться одной.