Другая жизнь и берег дальний

Царю и его гостю прислуживали четыре девственницы. Дедал, у которого губа была не дура, внимательно их разглядел. Все они были удивительно хороши собой. По слухам, царь держал при своем дворе около пятисот девственниц, и Дедал этого никак не мог понять. «На что, — спрашивал он самого себя, — греческим царям нужны при дворе девственницы?»

Царь оказал Дедалу теплый прием. Он ненавидел царя Миноса, от которого Дедал бежал. Оба царя соперничали друг с другом. Любой эмигрант с Крита мог рассчитывать на хороший прием в Сицилии, особенно такой важный эмигрант, как Дедал.

Дедал доказывал царю, что его полет с Крита на Сицилию наглядно доказывает, что человек сможет летать куда угодно, если только будет держаться на определенной высоте и не приближаться к солнцу.

Жаль, что этот шалопай и путанник Икар ослушался отцовского приказа и подлетел слишком близко к солнцу, так что воск, которым его крылья были прикреплены к телу, растаял. Юноша умер, и своей трагической смертью нанес сильный удар прогрессу. Развитие воздухоплавания в Греции из-за Икара оказалось задержанным на десятки лет.

Дедал вздохнул.

— Устали? — участливо спросил царь.

— Нет, — ответил Дедал. — Все-таки, знаете, порывать с родиной не особенно приятно. Никто не хочет быть политическим эмигрантом.

— Что собственно произошло? — спросил царь. — Расскажите.

— Обычное дело, — ответил Дедал. — Мне не хотелось строить для царя Миноса лабиринт. Но Минос настаивал. Он мечтал о том, чтобы удивить мир сооружением, в которое любой человек мог бы войти, но из которого не мог бы выйти.

— А минотавр?

— В том-то и дело! — воскликнул Дедал. — Никакого минотавра не было. Хитряга Минос его придумал, чтобы пугать афинян и взимать с них дань. Молодые люди, которых Минос ежегодно загонял в лабиринт, умирали там не от минотавра, а от голода. Они до потери сил блуждали по извилистым проходам моего лабиринта и гибли от истощения и изнеможения.

— Так вот оно что! — сказал сицилийский царь. — А я-то тоже верил.

— Но когда в числе афинских заложников к нам приехал Тезей, — продолжал Дедал, — началась история. Эта дура Ариадна, дочка царя, влюбилась в нашего афинянина. Здоровый верзила, что и говорить! Герой! Вы же знаете женщин. Сделай человеку малейшую рекламу, и они в него влюбятся. Ариадна прибежала ко мне. Так мол и так. Завтра Тезей идет в лабиринт. Он непременно должен вернуться. Я без него умру. Помоги мне, Дедалушка родной, век не забуду. После долгих колебаний я уступил. Дал ей клубок ниток для ее красавца. Пусть прикрепит один конец нитки к выходу и разматывает клубок по мере движения по лабиринту. Ариадна схватила клубок и опрометью бросилась бежать к Тезею. Вооруженный клубком, наш герой вошел в лабиринт, провел там некоторое время, потом с победоносным видом вернулся на свет Божий и стал рассказывать всяческие небылицы о том, как он собственноручно задавил минотавра. Несчастье человечества заключается в том, что оно постоянно верит вранью своих героев.

Царь Минос, естественно, разозлился. Он понял, что ни его глупышка Ариадна, ни самодовольный болван Тезей никогда в жизни не додумались бы до использования клубка ниток, чтобы выбраться из лабиринта. Царь сразу же догадался, что это была моя идея. Он не ошибся. Тезей со своей возлюбленной бежал с Крита, а Минос приказал меня с моим сыном Икаром арестовать. Нас обоих заточили в лабиринт.

Как только мы туда попали, мы заблудились. Это было ужасно. Представьте себе, как я себя чувствовал! Я не мог найти выхода из здания, построенного по моим же планам!

Совершенно случайно мы добрели до места, где якобы должен был находиться минотавр — полубык, получеловек. Тогда-то я и убедился окончательно, что никакого минотавра нет. Вместо минотавра стоял заяц. Увидев нас, он со стремительной быстротой скрылся.

Даже если я и выйду из лабиринта, подумал я, мне никогда не удастся доказать, что Тезей никакого минотавра не убивал. Раз минотавра больше нет, значит Тезей его убил.

Я решил непременно выбраться из лабиринта. Единственный доступный для нас путь был воздушный. Воздушное пространство было для нас открыто. Я решил сделать себе и Икару крылья, на которых мы могли бы подняться вверх из лабиринта и понестись куда-нибудь подальше от Крита. Медлить было нельзя; есть было нечего; даже если бы нам и удалось поймать зайца-минотавра, что бы мы с ним сделали?

Опыты с крыльями были успешные. Однако я обнаружил, что слишком близко к солнцу подниматься опасно — воск начинает таять.

— Воск? — спросил сицилийский царь. — А откуда вы достали воск?

— Пчелы нам приносили, — ответил, не моргнув, Дедал.

Затем он продолжал свой рассказ:

— Наконец, пришел момент полета. Я дал Икару строгие инструкции, но он меня не послушался. Стал кружить в воздухе, поднимаясь все выше к солнцу. Вдруг воск на одном крыле растопился, и крыло понеслось вниз. Мы уже летели над морем. Затем пришла очередь второго крыла. Мой несчастный непослушный сын погиб. А я благополучно долетел до вас.

— Замечательно! — воскликнул царь. — Вы намерены продолжать опыты?