Другие. Феникс

Приветливо махнув рукой своему спутнику на этот танец, я поспешила удалиться и даже не стала смотреть в сторону бара, где, возможно, остались Денеб и Герша. Зачем он вообще решил вмешаться — сделать-то всё равно ничего не смог бы. Только настроение испортил, напомнив о Сёртуне. Льё обещал помочь разобраться с ним, надо будет поговорить об этом, когда закончим с влиянием. “Объект” снова закружил меня в танце, а я от злости на Гершу и неприятных воспоминаний о Сёртуне, почувствовала себя увереннее и действовала решительнее, чем раньше. Третий выжег, четвертый. Я крепко сжимала в руке розарий, чувствуя его тепло и тяжесть, мой партнёр же не замечал ничего этого, только взгляд у него иногда становился всё более отсутствующим, а хватка — крепкой. Он уже совершенно не стесняясь делал откровенные намёки и только благодаря моей ловкости не впился в губы. Рядом с нами закружились в танце Льё и Майя. Мимоходом экзистенциалист умудрился кивнуть мне, и я поняла, что пора завязывать, если мы не хотим проблем.

— У меня немного кружится голова, — шепнула я в самое ухо мужчине. — Может, отдохнём?

— Конечно, я как раз расскажу вам, Адочка, о возможностях натурщиц… — он приобнял меня, незаметно уводя в сторону.

Я оглянулась. Льё всё ещё танцевал, а Денеба нигде не было видно. Меня не страшила возможность остаться с влиянием один на один, а вот с сильным мужчиной — да. Я слишком утомилась после выжигания, чтобы суметь справиться с ним. В его голове я увидела столько ужасного, похотливого и жестокого, что не могла спокойно находиться рядом. Всё, что мне удалось рассмотреть — не плод его больных фантазий, это — реальность, совершенная в прошлом. Эта личность, её сознание, мозг поражены болезнью, разъедены и почти полностью уничтожены. Льё поработал прекрасно, нарушив многие связи, исказив его взгляды, наверняка тем самым предотвратив множество ужасающих преступлений.

За тяжелыми бархатными шторами обнаружилась уютная приватная комнатка, по трём стенам которой стояли широкие кожаные диваны с мягкими подлокотниками. Я опустилась на ближайший, осторожно закинув ногу на ногу. Нужно было отдышаться. Мужчина подошёл к едва заметному столику в углу и налил нам в бокалы что-то крепкое.

— Думаю, не помешает, — пробормотал он, усаживаясь рядом и протягивая мне напиток.

— Благодарю, — пропела я, чуть пригубив тёмный, с горчинкой, виски, обжигающий губы.

— У Льё всегда хороший алкоголь, — мой спутник залпом выпил, и отбросил бокал прямо на застеленный ковром пол. Тот ударился с глухим стуком и замер. Меня пробрала дрожь. Я ждала помощи от Льё и Дена, но их не было. Выпив, в свою очередь я повторила жест влияния.

— А ты интересная, Ада, — хрипло рассмеялся он, поглаживая мою ногу.

— Ты тоже, — я решила тянуть время, сколько получится.

— Правда? — его рука поднималась выше, мне становилось трудно дышать от нахлынувших не к месту воспоминаний, далёких и совершенно чужих, но моих.

— Абсолютная… Таких интересных мужчин не часто встретишь, — я чуть повернулась к нему, чтобы лучше видеть глаза. Так хотя бы была возможность предугадать его поступки.

— А мне казалось, что ты больше интересуешься этими двумя… Льё и его другом, — он, не стесняясь, запустил руки под платье и повалил меня на диван.

— Так надо, — только и смогла ответить я. В его глазах чётко виднелись все желания. Если Ден или Льё не появятся в ближайшее время, то выхода не будет.

— Говорю же, интересная… — он потянулся к моим губам, но я отвернулась. Тогда, хмыкнув, он спустился к груди. Я затаила дыхание, нужно было выходить из тени и жечь, чтобы это прекратилось.

— Посмотри мне в глаза, — потребовала я, сжав его ногами. — Хочу видеть тебя, — совладав с нервами, подлезла к его штанам, расстегивая пояс.

— Ммм, — промычал он, и мне стало противно.

Я поймала взгляд влияния и снова заглянула в сознание. Нужно продолжить выжигание, сейчас же, иначе… Но тут меня встретила стена, выстроенная влиянием. Грубая, страшная. Она отбросила меня, но не выпустила. Розарий, болтавшийся на руке, дрогнул и тяжелые бусины с глухим стуком посыпались на пол: одна, вторая, третья — они падали так медленно, будто бы кто-то растягивал время, как резиновый мяч. Я пыталась жечь, пыталась частично выйти из тени, но силы стремительно исчезали. В глазах темнело, ощущение безысходности, полного отсутствия сопротивления застилали всё. Кажется, я была на грани того, чтобы потерять сознание и только инстинктивно сопротивлялась железной хватке больного.

Он резко схватил мои руки и развел их в стороны, прижав к дивану, и пыхтел, покрывая мою грудь и шею противными, чмокающими поцелуями. Меня мутило, я пыталась вырваться из цепких лап воспаленного сознания, и не могла. Чувство перетекания моих мыслей в чужую голову усиливалось с каждым мгновением, мне казалось, что пока я пытаюсь победить влияние, оно пожирало мой мозг изнутри, выедало кусочки, а самые сладкие разворачивало, раскрывало и показывало мне. Как фильм. Как давно выброшенный альбом с самыми отвратительными фотографиями.