Другие миры

А Таннеру казалось, что они вот-вот подберутся к чему-то важному. Это важное, вполне возможно, годами прыгало где-то на периферии сознания, размахивая руками, но они никогда не обращали на него внимания, никогда не говорили о нем. Вот до этого самого момента.

– Знаете, что еще странно? – продолжал мистер Босолей. – Дефицит воды. М-Бик – закрытая система, здесь все перерабатывается. Мы похожи на бутылку. Из закрытой бутылки вода никуда не девается.

– Может, есть течь? – предположила Морена.

– Ну да! – подхватил Таннер. – За эти годы в нас несколько раз попадали метеоры…

Старик покачал головой.

– Да ну, это просто царапины.

Он перешел на шепот.

– Сейчас большинство колонистов компьютерами не интересуются, но в мое время люди знали, как ими пользоваться – я был тот еще дока в этом деле и до сих пор не все забыл. Несколько недель назад я кой-чего проверил. Система утверждает, что никакой утечки воды в М-Бике нет… но если сравнить количество воды, которое нам доступно сейчас, и то, с которым мы вылетали, окажется, что где-то одной пятой не хватает. Это миллионы галлонов. Внимание, вопрос: где эта вода?

У Таннера в голове что-то щелкнуло.

– Клингсмиты! Об заклад бьюсь, они ее прячут! Они же отвечают за распределение воды!

Мистер Босолей поджал губы и как следует обдумал его слова.

– Может быть, – сказал он. – А может быть, и нет. Возможно, у Строителей были на эту воду какие-то более важные планы.

– Что может быть важнее, чем вода для питья и полива земли? – Таннер попробовал загрузить эту мысль себе в голову, но, подобно вившейся через поля дороге, она укусила себя за хвост. Что же до мистера Босолея, он откинулся на спинку кресла и больше ничего не сказал.

* * *

Неделю спустя все народонаселение собралось на городской площади на Ритуал Ветра. За все шестьдесят семь лет пути подобное случалось лишь дважды. Первый раз – когда М-Бик покинул земную орбиту и на переднем его конце распустился гигантский парус, тут же наполнившийся солнечным ветром и разогнавший посудину до скорости почти в четверть световой. Сегодня он развернется снова – на этот раз в хвостовой части, ловя фотоны их нового солнца и замедляя корабль, будто исполинский тормозной парашют.

Таннер притулился рядом с Мореной и мистером Босолеем, который держался на ногах нетвердо, но все равно решил стоять во время церемонии.

Губернатор Бейнбридж возвышался на платформе перед громадной статуей в честь Строителей. Могучие фигуры навеки застыли, устремив взгляд в небо.

– Сегодня мы празднуем выход на финишную прямую, – объявил губернатор четырем сотням собравшихся. – Наше путешествие близится к концу. И подобно тому, как тела наши суть лишь сосуды души, так и этот великий дом – лишь временное вместилище, призванное доставить нас – телом и душой – в исполненное славы завтра в блистающем новом мире.

– Меня сейчас вырвет, – поделился мистер Босолей.

– Деда, пожалуйста, – усовестила его Морена, – я, между прочим, слушать пытаюсь.

Таннер отметил несколько пылающих гневом взглядов: соседи негодовали. Кое-кто даже отодвинулся от них. Впрочем, дело могло быть и в аромате Таннера: никогда не знаешь, что у людей в голове.

– Нам поручили великую миссию – принести жизнь к далеким звездам, – надрывался губернатор. – И сегодня мы вновь даем клятву верности этой высокой задаче.

Он даже руки распростер, словно желая обнять всех и каждого в толпе.

– Вы, сограждане, – драгоценнейший груз нашего многострадального судна. Да прибудете вы в новый ваш дом в мире и безопасности! И, узрев первый рассвет благословенного Примордия, знайте: ничто из совершенного вами не пропало втуне!

– Такую речь – да по бутылкам разлить: отличное бы вышло удобрение! – сообщил мистер Босолей достаточно громко, чтобы окружающие точно расслышали. – Уж куда лучше химического дерьма, которым мы сейчас пользуемся.

– Если не хотите туда, можете оставаться здесь, – сказала женщина с узким лицом и идеально зализанным пучком волос на затылке. – Уверена, возражать никто не станет.

И хотя она обращалась к Морениному дедушке, Таннер не мог не заметить, каким красноречивым взглядом она одарила всех троих.

Часы на башне торжественно отсчитали секунды. Толпа взорвалась криками: внешние камеры показали, как огромный парус высвобождается из надкрылий корабля и надувается туго, наполнившись солнечным ветром. Начался обратный отсчет. Через три недели М-Бик достигнет орбиты Примордия. Впереди в толпе маячил Оушен с семейством. Они обнимались и хохотали, очень наглядно радуясь своему блестящему будущему. Таннер и сам был бы рад что-нибудь почувствовать: счастливое предвкушение, например. В конце концов, когда они покинут эту чертову жестянку, на новой планете хватит места, чтобы оказаться от этой публики как можно дальше – и как можно скорее. Но вместо этого Таннер чувствовал, как его заполняет по самые уши какой-то пророческий ужас – огромный, раздувшийся, будто солнечный парус.

– Отныне и до дня прибытия на планету назначения темой наших уроков будет адаптация к новым условиям жизни.