Другие правила

Хорошо, что мои офицеры сориентировались и быстро забаррикадировали все близлежащие улицы. Это отбило у кирасир охоту пытаться прорваться к одним из городских ворот.

Я прибыл к месту ожесточенной перестрелки часам к одиннадцати ночи просто одуревшим от усталости. В таком состоянии меньше всего бываешь настроен на дипломатическое решение вопроса. Тем не менее противнику было предложено сдаться. А поскольку в ответ я услышал очень много «лестного» о себе, то безо всякого сожаления предложил продолжить дело князю Григорянскому с его артиллерией. Если подданные короля Яноша ждали штыковой атаки и яростного рукопашного боя, то этим ожиданиям не суждено было сбыться. Буду я еще понапрасну гробить своих солдат! Они мне еще пригодятся.

Всего лишь два залпа длинноствольных гаубиц, изрешетивших картечью несколько деревянных строений с засевшими внутри улорийцами, сломили их сопротивление. Правда, количество живых врагов к тому моменту изрядно уменьшилось, но тут уж моя совесть была чиста – сами напросились.

К полуночи весь Яблонец был в наших руках, но на этом сей нескончаемо длинный и тяжелый день еще не окончился. Не менее двух часов ушли на размещение пленных, расквартирование своих и силирийских солдат, назначение караулов и на прочие организационные вопросы. Только после этого я со спокойной совестью завернулся в весьма кстати подвернувшуюся под руку медвежью шкуру у ярко пылающего камина и моментально уснул.

7

Слежка за фрадштадтским торговым представительством стала для Джона еще одним неприятным таридийским сюрпризом. По всему выходило, что противник подтягивался к Островам не только в экономике и военном деле, но и в компетенции спецслужб. Так оно, конечно, интереснее и веселее, но он все же предпочел бы более простую и быструю работу против дилетантов. И было совершенно неважно, что слежка осуществлялась некачественно, важен был сам факт ее наличия.

Поначалу-то Олстон решил, что наблюдение ведется за представительством в целом, но спустя пару дней вынужден был признать, что филеры торчат под окнами именно по его душу – уж слишком явственно неопытные соглядатаи напрягались, стоило лишь ему появиться в окне или выйти с сигарой на балкон. Что же это получается? В Тайной канцелярии короля Георга завелся шпион, или на его след вышли по итогам измайловского дела?

Та операция вообще закончилась полным провалом. Мало того, что это отодвигало на неопределенный срок, а то и вовсе делало невозможным получение обещанных капитану наград, так еще и был нанесен весьма болезненный удар по репутации одного из самых успешных агентов иноземного отдела канцелярии. И, читая скупые слова сожаления по поводу неудачи в сообщении Гринвуда, Джон отчетливо видел проступающее между строк разочарование в своих действиях. А как еще прикажешь трактовать случившееся, когда цель не достигнута, находившиеся на довольствии наемники убиты, деньги Короны потрачены зря. И главное – упущен уникальный шанс расправиться сразу с двумя врагами Фрадштадта одновременно. В этом Олстону удалось убедиться воочию, посмотрев на торжественный въезд в Южноморск живого и здорового царевича Федора в сопровождении своего друга-помощника князя Бодрова. Так что Джону оставалось только скрипеть зубами да строить планы исправления своего промаха. Правда, он возглавил операцию лишь на завершающем этапе, но захочет ли начальство принять это во внимание, оставалось только гадать.

И тут еще слежка. Первым порывом Джона было выйти на улицу, потаскать хвост за собой пару часов, да и исчезнуть из поля зрения филеров. Или того хуже, завести куда-нибудь в темный уголок и начистить физиономии. Так сказать, в профилактических целях. Но первый порыв ушел, эмоции схлынули, и Олстон благоразумно решил не обострять ситуацию. Пусть себе следят, было бы у местного Сыскного приказа, или кто там у таридийцев еще слежкой заниматься может, что-то серьезное на него, уже бы предъявили. А раз не пытаются войти в представительство, значит, все у них вилами по воде писано, одни не стоящие внимания догадки. Так что здесь он в полной безопасности. Войти на территорию фрадштадтского представительства – это оскорбление Короны и международный скандал, островное королевство такого не прощает. А вот если он выйдет в город, то может попасть в засаду и оказаться в таридийских застенках, причем его соплеменники не будут об этом знать, а значит, и не смогут помочь. Местные же на все вопросы по поводу пропажи подданного Короны будут разводить руками да изображать бурную розыскную деятельность. По крайней мере, во Фрадштадте поступили бы именно так.

А застенки они на то и существуют, чтобы выбивать из угодивших туда бедолаг нужную информацию. Так что нет, не предоставит капитан Олстон таридийцам такой возможности. Посидит в представительстве, спокойно изучит присланные начальством бумаги, наметит новый план действий и тихонько исчезнет. Жаль даже, что не увидит, как обеспокоенные его долгим отсутствием соглядатаи будут лишнюю неделю впустую торчать под окнами.