Другие цвета (сборник)

Прежде хотелось бы отметить, что разговор о Европе — очень болезненная, очень щепетильная тема для турка. Что чувствует человек, который стучится в закрытую дверь и просит, чтобы его впустили? Он полон добрых намерений, ему любопытно, он беспокоится и боится получить отказ. Я, как и большинство турок, тоже чувствую это, а еще всем нам немного стыдно, о чем я говорил раньше. Турция стучится в двери Европы, ждет и надеется, слышит обещания и продолжает стоять за порогом, и в тот самый момент, когда она уже близка к Европе и может стать настоящим членом Европейского союза, вдруг выясняется, что в некоторых европейских странах и определенных политических кругах Европы, к сожалению, усиливаются антитурецкие настроения. Слова против Турции и турок, произнесенные некоторыми европейскими политиками на последних выборах, кажутся мне такими же опасными, как и антиевропейские речи некоторых турецких политиков, заинтересованных в конфликте с Западом и Европой. Критиковать турецкое государство за недостаточный уровень демократии или, например, экономическое развитие — это одно, а унижать всю турецкую культуру или же в Германии унижать всех выходцев из Турции за то, что они живут беднее и труднее, чем немцы, — это совсем другое. А турки в Турции, слушая злые высказывания о себе и об их стране, по-прежнему чувствуют стыд и унижение человека, который стучится в закрытую дверь. Разжигание в Европе национальной розни против турок, к сожалению, провоцирует появление ярого национализма в Турции, направленного против Европы. Те, кто верит в Европейский союз, должны как можно скорее понять, что выбирать всем нам приходится между миром и национализмом. И этот выбор придется сделать всем нам. Или мир, или национализм. Хочется верить, что в основе Европейского союза лежит идея мира и что возможности мира, которые предлагает современная Турция Европе, не будут ею отвергнуты. Настал момент, когда необходимо выбирать между волей воображения писателя и национализмом, потворствующим сжиганию книг.

Последние несколько лет я часто говорю о вступлении Турции в Евросоюз, и я часто получал в ответ недовольные мины либо неприязненные вопросы. Хочется заранее ответить на них. Первое, что дают турки и Турция Европе, — это, конечно же, мир; если Европа и, в частности, Германия одобрят желание мусульманской страны присоединиться к ним, то это мирное намерение придаст им уверенность и силу. Авторы великих романов, которые я читал в детстве и молодости, определяли Европу не с помощью понятий христианской религии, а с помощью историй отдельно взятых личностей. Эти романы всегда находили отклик в моем сердце, так как рассказывали о Европе на примере героев, боровшихся за свою свободу, творивших и воплощавших свои мечты. Европа достойна уважения со стороны неевропейского мира за ценности, которые она взрастила с таким трудом: свободу, равенство и братство. А если суть Европы — это просвещенность, равенство и демократия, основанные на мире, то турки имеют право на место в этой Европе. Европа, которая опирается только на христианство, будет оторвана от реальных процессов и ориентирована не на будущее, а на прошлое, не на прогресс, а на регресс, как и Турция, которая пытается черпать силы только в религии. Таким, как я, кто рос в европеизированных, светских стамбульских семьях, верить в Европейский союз очень просто. Не забудьте, «Фенербахче» — футбольная команда, за которую я болею с детства, — играет на матчах за кубок Европы. Миллионы турок, как и я, всем сердцем искренне верят в то, что Турции есть место в Европе. Еще важнее то, что и большая часть турецких фундаменталистов и консерваторов, а также ангажированные ими политические лидеры и партии тоже хотят видеть Турцию в Евросоюзе и мечтают планировать и строить Европу будущего с вами, европейцами. После распрь и войн, длившихся столетия, должно быть, трудно с легкостью пожать эту дружескую руку. Подобно тому как я не могу представить себе Турцию, которая не мечтала бы о Европе, так мне трудно вообразить себе и Европу, не мечтающую о Турции.

Мне хотелось бы извиниться за то, что я так много говорю о политике.