Другое племя

– С транквилизаторами угадала? – спросила Пейдж. Райли усмехнулся и отрицательно покачал головой.

– Три. Может быть, четыре дозы, – голос его был сухим, как пустынный ветер. Пейдж снова вспомнила своего отца.

– Ты мог убить его, – прошипела она, но по-настоящему разозлиться так и не смогла. Пойманный зверь зарычал и вцепился зубами в прутья клетки. Пейдж наклонилась к нему так близко, как только позволяли правила безопасности. – Что случилось с остальными? – спросила она Райли, продолжая разглядывать зверя.

– Остальных пришлось убить.

– Всех?

– Кроме одного. Он сбежал.

– Это хорошо.

– Хорошо для кого? – Райли поежился, вспоминая, как сложно убивать этих тварей. Если бы не дождь и тепловые датчики, то преимущество было бы на стороне зверей. Пейдж тихо что-то сказала, но голос ее прервал рык зверя, предпринявшего новую попытку освободиться. Пейдж изучала его почти месяц. И чем больше накапливалось знаний, тем меньше оставалось сомнений, что созданный Мэдди Грэй препарат, будет иметь побочные эффекты. Но Пейдж доработала его, исправила недостатки. И теперь все работает. Все должно получиться.

Пейдж вошла в кабинет генерала Шэрингема и, предоставив ему многотомные отчеты исследований, потребовала, чтобы к ней доставили Мэдди Грей. Генерал кашлянул и недовольно покачал головой.

– Кажется, мы это уже обсуждали…

– Нет. Не обсуждали, – Пейдж прищурилась. – Не это. Мне нужна не только Мэдди… – она показала на самую тонкую папку. – Это все, что нам удалось узнать о ее дочери.

– Причем тут ее дочь?

– Притом, что препарат Мэдди работает, и теперь от теоретических исследований пора переходить к практике.

– Думаете, Мэдди Грэй добровольно согласится превратить свою дочь в подопытную крысу?! – генерал с трудом сдержал смех.

– Думаю, она уже превратила, – серые глаза Пейдж вспыхнули самоуверенностью. – Ее дочь должна была умереть полгода назад, но…

– Нет, – генерал, не моргая, смотрел на тонкую папку. – Забудьте об этом. Ни один гражданский не окажется здесь, тем более ребенок. Если вам нужды добровольцы, то вы их получите. А это, – он выбросил тонкую папку в урну. – Считайте, что ее никогда не существовало.

68

Зверь. Нет, Мэдди отказывалась верить, что тот монстр, которого ей удалось запереть в подвале – ее дочь. Да она бы и не поверила, если бы не видела раньше компьютерную проекцию древнего вида, не знала, что именно его кровь лежит в основе препарата, который она ввела своей дочери и… Мэдди могла поклясться, что в желтых, налитых кровью глазах есть разум. Зверь смотрел на нее. Зверь мог убить ее. Но вместо этого он лишь тихо рычал, давая ей возможность понять, что происходит.

– Эллис? – Мэдди услышала, как дрогнул собственный голос. – Эллис, это ты? – зверь зарычал чуть громче. – Господи! – по щекам Мэдди покатились крупные слезы. – Что же я наделала?! – зверь попятился к подвалу. Зарычал. Лязгнул зубами. Снова попятился. Мэдди нахмурилась. Казалось, что в звере уживаются сразу два существа: один дикий и кровожадный, другой… Да. Другой была ее дочь. Зверь присел, приготовившись к прыжку. – Эллис! – в отчаянии прошептала Мэдди. Зверь взвыл, развернулся и ударил в дверь, ведущую в подвал, передними лапами. Жесткая шерсть вздыбилась. – Эллис! – снова крикнула Мэдди, но зверь уже скрылся в холодной темноте подвала. И уже там внутри зарычал и попытался выбраться. Мэдди захлопнула тяжелую дверь. Прижавшись спиной к стене, она чувствовала, как холод старых камней проникает ей прямо в сердце. Затем зверь стих, и вместе с этим у Мэдди кончились силы, позволяющие ей оставаться в сознании. Колени подогнулись. В глазах потемнело. Она медленно сползла по стене вниз и отключилась.

Когда сознание вернулось, было уже утро. Тело онемело. Мэдди прислушалась. Тишина. Может быть, ей все это приснилось? Она открыла дверь и заглянула в подвал. Зверь лежал у начала крутой лестницы, свернувшись калачиком, и спал.