Другое прошлое

По стойлам с левой стороны было понятно, что это и есть конюшня, но лошадей здесь почему-то не было. Эдвард уверенным шагом шел вперед. Не доходя несколько метров до больших амбарных створок, герцог толкает одну из дверей и заходит внутрь. К моему удивлению мы оказались не посреди навозной кучи, а в небольшой, но чистой комнатке. Пол земляной, но чисто подметен и везде застелен соломой. Лежит большой матрас, толстый, с виду чистый, на нем пара одеял и еще какие-то комки ткани, напоминающие подушки. Даже таз с кувшином воды есть, стоял на узкой низкой табуретке.

— Мы здесь будем ночевать? — спрашиваю очевидные вещи, все же надеясь, что это шутка.

— Ага, — улыбается и притягивает меня к себе Эдвард, — Романтично, ты не находишь? Запах сена рождаем во мне очень игривые фантазии..

— Ты меня последнее время даже пугаешь со своими фантазиями, — но в то же время улыбаюсь во весь рот. Это и понятно. несколько часов мечтала оказаться в его объятиях. Прижимаюсь ближе, обнимаю его спину, делаю замок руками. Даже не глядя ему в глаза, чувствую его улыбку. Он счастлив так же как и я. Как все это получилось? Когда мы начали ощущать друг друга так безошибочно. Мужчина держал меня в объятиях, а мне больше ничего и не надо было больше. А нет, ошиблась. Когда он положил свой подбородок мне на голову, ощутила вообще что то неземное.

— Здесь безопаснее и намного чище.

— В конюшне? — все еще не понимаю этого его выбора.

— Я не первый раз здесь. Наверху есть кровати, во всяком случае они их так называют. А еще много тех, с кем ты вряд ли хотела бы увидеться.

В недоумении запрокидываю голову.

— Клопы.

— О боже! Нет!.

— Увы, они здесь постоянные жители, в отличие от временных гостей.

— А здесь их нет?

— Ну, — мнется Эдвард, — их здесь на порядок меньше

Бью кулачком ему в грудь. Надеюсь, он это несерьезно.

— Да шучу. Здесь они не выживают, земля проморожена.

— А мы? Мы то выживем?

— Боишься, что замерзнешь? Так ты знаешь, как я могу тебя согреть…

— Эдвард! — кричу полушепотом, — Ты уверен, что мы здесь одни? Подожди! Не развязывай мне лиф. Давай осмотримся.

— Успокойся, малышка, — шепчет мне мужчина почти в волосы, — Я дал хозяину достаточно денег, чтобы нас никто не беспокоил. И я не могу нормально жить, пока не освобожу твою грудь от этой проклятой тряпки!

Мужчина пытается развязать ткань, которую сам наматывал сегодня на меня с утра. Точнее ему удалось это только раза с третьего, первые два… Ну вообщем, не получалось у него сначала.

Сначала хихикала и фыркала, пока Эдвард то щекоча, то целуя освобождал меня от одежды. Но когда его руки скользнули вниз стало ну совсем не до смеха. Обнимаю и целую любимого мужчину в губы, та самая страсть охватывает сознанье, тлею, млею, схожу с ума.

На границе сознания показалось, как вдали скрипнули доски. Но разум тут же растворился в языке поцелуев. Показалось.

****

Утро было не самое радостное. После блаженственно сказочной ночи было странно просыпаться от едкого зуда в ноге. Сначала даже не поняла, что это. Но вспомнив вчерашний разговор, вскочила и, напрочь забыв о своей немоте, заорала:

— Клопы! Эдвард! Меня кусают клопы!

Мужчина привстал на матрасе, сонно, еще не понимая в чем дело. Хватает меня за ногу и придвигает к себе.

— У меня там чешется! — тычу я в свою лодыжку — Там точно клопы! Боже! Что делать то?

— Успокойся, — сквозь зевоту говорит мой невозмутимый герцог. А я то думала, что его величество, выросший на пуховых подушках, будет как минимум в панике. Он еще ближе придвигает мою ногу к себе, из-за чего мне приходится сделать еще два прыжка ему навстречу. — Это не клопы. Солома впилась. Смотри.

И спокойно достает кусочки сухой травы, прилипшие к моей коже. С сомнением смотрю вниз. Да, вроде солома.

— Все равно страшно.

— Ну тогда иди сюда, я тебя защищу своим телом.

— Угу, — ложусь рядом и прижимаюсь к горячему мужчине попой.

— О, осторожно, малышка, нам через полчаса выезжать.

— Ну, за полчаса много чего можно сделать, — слышу тихий смех.

— Не сейчас. Но поверь, когда мы останемся в теплом месте в одиночку… Я сделаю такое…

Но договорить ему не дали. Мы услышали, как громко хлопнула дверь и по земляному полу раздалось шарканье чьей-то тяжелой обуви. Эдвард вскочил, быстро натянул рубашку, накинул жилетку, отодвинул засов нашего хлева и вышел. Я тоже не стала терять времени зря. Мужчина вернулся через 5 минут, а я уже была почти готова.

— Ты сама перетянула грудь?

— Ага. Но слегка, не переживай.

— Я все равно переживаю, — вздохнул Эдвард и подошел ближе. Положил свои ладони мне на плечи и заглянул в глаза, — Еще не поздно вернуться. Давай забудем о Бертоне. Останемся здесь, я отправлю в город за экипажем и мы уедем в Лондон и…

— Эдвард, я…

— Да, понимаю. Тебе нужно знать правду.

От его хмурого взгляда и мне стало не по себе.

— Я чувствую, что это правильно. Так надо.

— Хорошо. Больше не буду тебя уговаривать. Тогда разворачивайся, я перевяжу тебе грудь и поедем.

— А что с ней не так?

— Ее видно.

— Прям сильно?

— Представь себе, она у тебя очень даже аппетитная…

— Так все, давай.