Другой

На третий день, под вечер бросаю спиннинг. Нереальное что-то… Три раза подряд, с середины хватает и сходит… хватает и сходит… у берега… Вода темная — самой рыбы не видно. Не знаю, как это можно объяснить? — но вот, реально, чувствовал сопротивление… Причем, конкретное такое… Подтаскиваю… ходит леска, что-то там борется… и метров за пять, как вкопанная… Сом, думаю, или щука большая… вокруг коряги видно обмоталась… Эх, оборвет, думаю, — надо лезть. И блесну жалко, и рыбу жалко, и… Страшновато конечно было. Что-то страх тогда напал, в воду лезть… бррр…

Делать нечего, разделся, полез, и спиннинг, значит, в руках держу… Подхожу и подматываю… Иду и катушку кручу… Сергей, помнишь, катушки тогда были — "Нева"… Бррр… Подождите, что-то трясет всего… Сейчас, водички выпью.

Налил в чашку сок, выпил ни на кого не глядя. Весь в себе. Хорошо рассказывает, думаю. Какой актер, а! Так вошел в роль!

— А холодно, — продолжил белорус. — Апрель месяц. Почти, по-грудь залез. Леску подматываю… Чуть перебрал… Спиннинг изогнулся… Я, как раз под ним, получается… Леска натянулась, и… И пошла рыба… Прям на меня… Только, это не рыба была…

Я потом понял… ну и мне рассказали… Весной река разливается… поля всякие, низины затапливает…

Вверх по течению — старое кладбище. Большое. И его тоже, в какие-то годы заливает. Течение сильное… грунт вымывает… И, раз там, в несколько лет, по речке значит… плавают покойнички… прям в гробах.

Мой, без гроба был… Леска натянута, и прямо в лицо мне… Стукнулся… Я гниль изо рта у него услышал, представляете? Ох и орал я тогда…

Глаза у него такие — красные с прожилками… Живые такие глаза…

Я из воды пытаюсь выскочить, и не получается. Бегу медленно, движения ватные такие… как во сне. Удочку, оказывается не выбросил… Тянул покойника за собой… На берегу только разобрался в чем дело…

Ну ничего, пришел в себя. Успокоился. Подтянул к себе мужчинку этого… А глаза-то у гада — закрыты. А ведь были, только что… Блесну свою из под кожи вытащил… Прям возле ключицы, я, его… Рубашка на нем была — желтая выцветшая, и пиджак темный, — я разорвал… и на крючке, такой… старый такой замш, от пиджака… гнилой такой… Запомнилось… Цепочка на шее у него была… не золотая — простая… и кулон. Череп.

Отпихнул я его обратно, в воду… покойника… и он так — буль-буль… и пропал. А цацки эти, я в карман положил… вот сюда, в правый… Ну все значит — ночь. В одежде лег… даже сапог не снимал.

Заснуть долго не мог, все ворочался… но… Заснул. И снится мне, как плыву я, в черной воде… Волочит меня по дну… Лицом по песку… Ил забился в ноздри…

— Ааа!!! — страшно закричал Антон. — Ааа!..

Меня передернуло, Саша упала со стула, Игорь подскочил.

Сергей смеясь, выставил вперед ладони:

— Что ты орешь, дурак?!

— Сволочь, ты схватил меня!.. Он схватил меня за ногу, сзади! За голень! Сволочь!

— Ну и что? Орать-то зачем?

Я помог Саше подняться.

— Мне страшно, — сказала она.

— Антон! Не кричи, перепугал всех!

— Он меня схватил!.. За голень… — оправдывался бородач. — Нельзя за голень!.. Ночь же…

— Все? Разобрались? — спросил Игорь. — Могу продолжать?

Уселись. Я взял Сашину руку, нежно провел пальцем по ладони:

— Все, уже не страшно?

Не глядя на меня, отцепила мою руку, отодвинулась со стулом. Чего она опять злится? — не понятно. Странная она…

— Плыву, значит я, — Игорь, окинул всех беглым взглядом, убедился, что его слушают, продолжил:

— Снится мне значит… черная вода, но видно все хорошо… отчетливо так. Пытаюсь двигаться, но больно… каждое движение — невозможная боль. Шевелюсь еле-еле. В спину цепляется что-то острое, впилось в кости, и тянет куда-то, тянет… Крикнуть хочу: от боли, от страха, от злости… и не могу — во рту вода и грязь, и… Вцепился в камень, но, не удержусь, думаю. Вдруг вижу — ноги! Человеческие ноги… далековато так, но… чувствую запах сырого мяса… Ощущение непередаваемое… Такое чувство голода… Однажды только, наверное, так хотел есть: на картошку, помню, поехали… Не важно…

Подошел он ко мне близко-близко… и выдернул меня из воды. Я за камень держался. Так палец разрезало, как-то… вот тут вот. — Белорус вытянул руку, взялся за мизинец, согнул. — Где-то здесь… Он там и остался… палец. Мизинец, так, по ощущениям.

Вытянул он меня из воды, — а это я. Лицо мое — понимаете? Страшно…

И опять в реке оказался… Боль… такая боль! Душу из меня будто вытянули… Трогаю себя… а нет ее больше… Души моей нет. Все сошлось во мне тогда: и голод, и злость, и сила — такая сила в руках! А нОги — нет. Может, позвоночник перебит, думаю.

Выполз ночью на берег. А пальцы в грязь проваливаются. Видно, дождь был вечером, ползти трудно. Пальцы скользят… Знаете, когда глина с грязью?..