Другой дом

— Как по мне, это славная кругленькая сумма, — сказала девушка. — Для такой, как я, — ничего не скажешь, это просто чудный доход! — Потом воскликнула: — Но подумайте о том, что может получиться в итоге!

— Да — но, конечно же, на ваши деньги я не покушаюсь.

Роза размышляла, как бы что-то взвешивая и стараясь выказать к его словам столько внимания, сколько ему хотелось бы видеть.

— Ну да, не о них речь. Но я об этом и не говорила, — добавила она.

— О, можете принять их в расчет, чисто теоретически — я всего лишь хотел сказать, что к ним не прикоснусь. А то, что придется уехать, вас не смущает?

Роза, казалось, мужественно встретила эту перспективу.

— Что ж, это же всего на пару лет.

Деннис внезапно вспыхнул, как если бы в чем-то до сих пор сомневался и лишь сию минуту окончательно уверился, и заключил Розу в объятия — торжественно, будто обнимал воплощение своих самых заветных грез.

— Ах, вот теперь я узнаю свою девочку!

Она снова позволила себя обнять, но, когда высвободилась, оба каким-то образом оказались недалеко от двери, ведущей в комнату Джулии Брим. Роза стояла на том же месте, где и раньше, а он все продолжал сжимать ее ладонь; затем она произнесла фразу, откровенно лишенную какой бы то ни было связи с предшествующим разговором:

— Не понимаю, почему он не выпроводит его из комнаты?

Деннис Видал выпустил ее ладонь; потом сунул руки в карманы и пинком расправил загнувшийся уголок ковра.

— Вы о докторе и мистере Бриме? О, думаю, они знают, что делают!

— Доктор совсем не хотел пускать его туда. Что-то явно случилось, — заявила Роза, отходя от двери.

Ее гость какое-то время молчал.

— Хотите сказать, что бедняжка покинула нас? — спросил он в итоге.

— Покинула? — эхом отозвалась Роза.

— Полагаете, миссис Брим умерла?

Его вопрос заставил Розу в ужасе отшатнуться.

— Деннис, боже упаси!

— Конечно, боже упаси, не о том разговор. Но кто знает, что вы имеете в виду, ведь за ходом ваших мыслей так сложно уследить. Одного, в любом случае, вы не можете не учитывать: такой расклад возможен. И этого вполне достаточно, чтобы недвусмысленно напомнить вам, какие большие перемены произойдут в вашем положении, если ей будет суждено умереть.

— О чем же еще я, по-вашему, думаю, если не об этих переменах? — спросила Роза.

— Возможно, вы смотрите на это не совсем с той стороны, с какой смотрю я. Если миссис Брим не станет, не станет и «якоря» — употреблю ваше же слово, — который вас здесь удерживает.

— Я понимаю, о чем вы, — ослабевшим голосом произнесла, соглашаясь, Роза; из глаз ее брызнули слезы, и она отвернулась, чтобы их скрыть.

— Люди могут держаться самого высокого мнения о ее муже, но они вряд ли станут спокойно смотреть на то, что вы остаетесь тут, рядом с ним, как ни в чем не бывало.

Роза с достоинством помолчала.

— Вряд ли, — наконец промолвила она тем же тихим голосом.

— Чтобы подготовиться к любому повороту событий, как я уже говорил, следует сию же минуту выбрать день — как можно более близкий, — когда наш союз станет действительностью.

Она медленно подняла на него встревоженный взгляд.

— День, когда я выйду за вас замуж?

— Конечно! День, когда мы поженимся. — Он издал короткий, неловкий смешок. — Какой же еще!

Она вновь замолчала, и на ее лице отразился затаенный страх.

— Мне нужно решить прямо сейчас?

Деннис уставился на нее.

— Но, дорогая, когда, если не сейчас?

— Не могли бы вы дать мне чуть больше времени? — спросила она.

— Больше? — Изумление, которое он сдерживал до сих пор, разом вырвалось наружу. — Больше времени, говорите? Я дал вам годы!

— Ах, но здесь, сейчас — все эти события, вся эта спешка, все так внезапно навалилось…

— Внезапно! — повторил Деннис. — Разве вы не знали, что я приеду, и разве не догадывались зачем?

И тут, сделав над собой усилие, она решительно посмотрела на него; он видел, как от этого усилия окаменело ее бледное лицо — будто в результате работы какого-то скрытого механизма в ее душе случилось нечто ужасное. Потом она проговорила с болезненной дрожью в голосе, которую не могли унять никакие попытки казаться естественной:

— Позвольте напомнить вам, Деннис, что я не просила вас приезжать. Да, вы приехали; но лишь потому, что сами того захотели, и сделали это вопреки моей воле.

У него перехватило дыхание; один лишь тон ее голоса ранил его до слез.

— Вы не хотели, чтобы я приезжал?

— Я рада вас видеть.

— Тогда, во имя всего святого, что вы имеете в виду? Что происходит между нами — и почему вы вот так вдруг со мной заговорили?

— Я всего лишь прошу вас, как уже просила раньше, проявить терпение: позвольте мне в этот решающий час немного оглядеться. Я всего лишь прошу вас потерпеть — я всего лишь прошу подождать.