Другой Хайям

Ночь завершает уходящий день и предшествует наступающему. Это можно истолковать как еще одну аллюзию: любое состояние, каким бы совершенным оно ни было, не является конечным, за ним последует иное. Ночь и день также указывают на чередование бытия и небытия в каждой частичке, в каждом явлении духовного или физического порядка. Это, прежде всего, выражается в цикличности определенных состояний, через которые проходит ищущий Истину. В природе Луна вызывает приливы и отливы, и точно так же любовь или духовный поиск вызывает приливы разочарования и отчаяния в ученике, которые затем сменяются в нем отливами – успокоением и безмятежным возвращением к своему центру.

Мгновение, миг, блаженное Теперь

₂₁

Не предвкушай грядущих бед и будущих потерь,
из чаши пей до дна блаженное Теперь —
 пока не выйдешь за порог
всех бесконечных лихолетий,
 соединившись с теми, кто ушел
из времени семи тысячелетий.

Только очищенным сердцем (опустошенной чашей) можно схватить блаженное Теперь. Ум и эмоции слишком грубы для этого – они в основном реагируют на события внешнего мира, которые наше культурное сознание искусственно выстраивает по линейке – от прошлого к будущему. Подобная ориентация заложена в человеческой природе как механизм адаптации и физического выживания.

Момент, называемый поэтом Теперь, не найти на шкале линейного времени, да и вообще он не имеет отношения к общепринятой концепции времени. Скорее, его надо искать в той пограничной области, где личностное сознание способно осознать себя в мгновенном проблеске как часть многомерного континуума божественной реальности, большая часть которой находится в диапазоне, недоступном ни уму, ни эмоциям. Настоящее являет собой срез этой вечной, непреходящей реальности, ее отпечаток, отраженный в сердце. Краткий миг и есть ключ к восприятию целого узора, частью которого мы являемся. Он может стать вспышкой глубокого самоосознания и разорвать цепь наработанных автоматизмов – хронических ожиданий и навязчивых опасений, которые создают плотную завесу между нами и Реальностью. В это мгновение нам становится многое понятным, мы можем принять судьбоносное решение, освободившись от оков инерции, отделить себя от прошлого, мельком узреть будущее, избавиться от стремления к обладанию тем, что по природе вещей не может нам принадлежать. Но к этому мы не раз еще вернемся позже, в иных контекстах, которые нам подскажут другие стихи Хайяма.

Блаженное Теперь также символизирует особое состояние, в котором человек, приложившись к чаше сердца, пьет вино божественной любви, стирающей границы между ним и возлюбленной

Истиной. Иными словами, он проникается истиной и сам становится истиной, как это выражено в ранее процитированном тридцать пятом стихе: «мы двое будем ли по-прежнему двумя?».

В двадцать первом катрене есть еще один интересный смысл: по убеждению суфиев, человечество – включая всех, кто жил в прошлом, живет сейчас и будет жить в будущем, – составляет единый развивающийся в нелинейном времени организм, все еще очень молодой, нестабильный и, в целом, не осознающий себя и своей судьбы. Семь тысячелетий – мифологический срок существования мира по Корану – символизируют материальное измерение, линейное, историческое время, в котором мы живем на этой планете. Строки о присоединении к «тем, кто ушел из времени семи тысячелетий» отсылают читателя к суфийской теории о выходе из линейного восприятия времени и объединении всего человеческого опыта, связанного с разными формами существования в многомерном космосе, а также к идее единства всего существующего.

Парные противоположности

Абсолютное бытие Бога и относительная реальность изменчивого мира, добро и зло, святость и порок, сила и слабость, порядок и беспорядок, воля божья и человеческое своеволие, жизнь и смерть – все это парные противоположности, полюса, через которые Абсолют проявляет свой бесконечный потенциал в проявленном мире. Такие противоположности существуют взаимозависимо и, по сути, являются двумя сторонами одного и того же архетипического образа.

₈₅

Каким бы я ни шел путем, меня Твоих ловушек вероломство
 повсюду поджидает,
и тот, кто волю над собой
 дает беспечности лукавой,
 в их сети непременно попадает.
В противоречиях несовместимых,
 огню и льду подобных,
 Ты нам Себя являешь
и всем на свете своевольно правишь.
 При этом Ты меня
 мятежником считаешь?

Зеркало как метафора творения