Другой край мира (СИ)

– В детстве я заболел. У меня был жар и опухли некоторые части тела. Через несколько дней я выздоровел, но лекарь сказал, что из-за этой болезни на мне род Пай прервётся. Мама тогда носила очередное дитя... Через три месяца она погибла в родах. Пулату нужен был наследник, и он сразу подал прошение о браке... Уже третьем. Ему выдали разрешение, он женился, и новая жена родила ему ещё одного сына, а почти сразу после – ещё одного, но тот не дышал, и она умерла от горя, тоскуя по нему. Мой младший брат родился очень слабым. Но это был живой мальчик, у которого в будущем могли появиться наследники. Пулат решил сделать младшего брата главным наследником в обход меня. Так не делает никто уже сотни лет, и мой младший брат всё равно унаследовал бы всё после моей смерти, но Пулат хотел сделать всё по правилам и так, чтобы брату не пришлось ждать и жить под моей властью. Для того, чтобы вывести младшего наследника вперёд, в древности существовал определённый обычай, по которому нужно перевести старшего в род матери. Он отыскал в книгах этот обычай и нанял человека, который взялся сделать всё по правилам. Он связался с родом матери, и они сперва согласились. Пулат подписал документы о передаче главенства над родом моему брату. Род матери выдвинул условие. До двенадцати лет я должен был оставаться у него и продолжать учиться. И я учился. Я и до этого получал блестящее образование. Мой катис был одним из лучших во всём Ордалле, и я уже тогда делал успехи в музыке, точных науках, верховой езде... Во всём. Я готовился перейти в их род, мне исполнилось двенадцать, и тот человек приступил к исполнению обрядов. Мне нужно было поститься и оставаться запертым в темноте, и меня поили каким-то зельем, якобы для "просветления", от которого я летел в чёрную бездну без конца и края, теряя рассудок от ужаса, а однажды я очнулся с этим, – показал Конда на свою спину. – Там написано, что я – дар для восстановления силы рода, а ещё некоторые заветы добра и совести, которыми напутствуют тех, кто своим переходом должен спасти род, оставшийся без мужчин. Такое, наверное, случалось в те времена, когда весь мир воевал. Но я родился в мирное время... Обними меня, Аяна. Мне больно рассказывать.

Она обняла его, и он долго молчал, прижимая её к себе и пряча лицо в её волосах.

– И тебя передали им? А твой брат?

– Да. Меня передали им. Всё вышло иначе, чем задумывал Пулат. Мой брат рос очень слабым, и его оберегали даже от длительных прогулок, потому что от ходьбы он начинал задыхаться, и у него синело вокруг рта. И однажды он упал и умер. Пулат обезумел от горя. Он хотел жениться снова, потому что у него не осталось ни одного наследника. Он снова подал прошение о браке. Но одна из сестёр моей мамы, которая была замужем за одним из сыновей тогдашнего крейта, горевала по сестре и ненавидела Пулата. Она считала, что он убивает жён. Она повлияла на мужа так, что в результате Пулату запретили повторно вступать в брак. И он, объятый безумием от горя, совершил огромную ошибку. Он мог попробовать зачать побочное дитя и принять его в род, потому что при отсутствии наследников можно это устроить, не нанося непоправимого вреда репутации. Но он вместо этого обратился в род матери, куда передал меня, и умолял повлиять на то решение, чтобы ему разрешили брак. Ему отказали. Тогда Пулат сказал им, что отдаст половину своего состояния, и потом каждый год в течение десяти лет будет отдавать треть от своих доходов, если они снова позволят ему жениться. Эту его просьбу рассмотрели. Условия не устроили их, они потребовали не треть, а половину. Не десять лет, а двадцать. А потом, вместо того, чтобы повлиять на предыдущее решение о его браках, ему выдали меня.

Аяна слушала это, всё крепче прижимаясь к Конде. Он был частью мира, про который рассказывал. Именно эти обычаи проросли сквозь его существо. Это было страшно и горько.

– Значит, у тебя... у тебя не может быть детей?

– Да. После его и моей смерти род прервётся. Канет в небытие всё, над чем он кропотливо трудится, идя по стопам своего отца. Это не об имуществе, которое можно подарить, проиграть или получить при жизни. Это большее. Родовое имя значит слишком много. Поэтому он так легко согласился на то, чтобы я учился мореходному делу и сам ходил на «Фидиндо». Он сам, по сути, отправил меня сюда, как только осознал свою ошибку. «Фидиндо» как раз тогда спустили на воду, и он поспешил избавиться от меня как от доказательства того, что он, Пай Пулат, тоже может ошибаться. Но я – последний в роду, и всё ещё слишком ценен для него. Он из тех людей, которые не сдаются.

– А твои старшие сёстры? А какие-то другие родственники?

– Мои сёстры – не Пай. Они давно замужем. И они не наследуют ему. Женщины не могут наследовать родовое имя и имущество. А братьев у Пулата нет. Все остальные родственники — слишком дальние.

Конда посмотрел на неё.

– Я совершил очень подлый поступок. И я ожидал, что ты сейчас начнёшь плакать и обвинять меня.

– В чём?