Другой Ленин

Нельзя сказать, что революция совершенно искоренила домашнее рукоприкладство. Пожалуй, ей удалось добиться только «равноправия» супругов в этом вопросе. В 60-е и 70-е годы на страницах юмористической печати стала привычной новая фигура: жена, поджидающая пьяного мужа с кухонной скалкой в руках. Западный журналист Карл Кран приводил такие слова Никиты Хрущева, обращенные к женской аудитории: «В царские времена мужчина, предлагая вам руку и сердце, говорил: «Буду любить тебя, как душу, и трясти, как грушу…» Сегодня вы сами бьете своих мужей. Это доказывает, что мы находимся на пути к коммунизму».

«Еще не уничтожен обычай бить детей». Большевики запретили обычай телесного наказания школьников (порку розгами), который существовал в России до 1917 года. Эта отмена оказалась окончательной (по крайней мере, вплоть до начала XXI века порка в школах так и не была восстановлена). Борьба с домашними телесными наказаниями детей оказалась гораздо менее успешной…

В 1920 году Ленин беседовал с двумя японскими журналистами. Он с любопытством спросил у них:

— Господа, а правда ли, что в Японии никогда не наказывают детей, не бьют их? Я читал об этом в одной книжке.

— Да, — отвечал один из его собеседников, — у нас не бьют детей. Берегут их больше, чем на Западе. Вообще в Японии в своем роде культ детей…

— Неужели даже шлепка не дают? — допытывался Ленин.

— Нет. Мы никогда не бьем детей.

— Да, это замечательный народ! — с воодушевлением воскликнул Ленин. — Это настоящая культура. Это весьма важно. Ведь в самых так называемых цивилизованных странах Европы, в Швейцарии например, еще не совсем уничтожен обычай бить детей в школах…

Владимир Ильич добавил, что он и его товарищи — «решительные противники всяких телесных наказаний, и прежде всего в отношении детей».

Конечно, революция в школьных стенах не ограничилась отменой березовых розог. Само поведение школьников на уроках стало гораздо раскованнее, свободнее. Была упразднена гимназическая форма (вновь введена в 40-е годы). Сатирик Доль в 1917 году в либеральном журнале «Лукоморье» описывал «революцию» среди детей:

Напугав свою мамашу.
Поднял знамя Коля: —
Прочь березовую кашу,
Раз настала воля!..
…
— Отменить без промедленья, —
Слышатся призывы, —
Всю таблицу умноженья,
Горы и заливы! —
Восьмилетние эс-деки
В требованьях стойки:
— Запретить скорей навеки
Все колы и двойки! —
Большевик того же класса
Вставил, полный пыла:
— Тлебовать, цтоб нам мамаса
Балабан купила!!! —
Воли радостные струи
В их сердца ворвались.
…
Как, учители-буржуи,
Вы еще не сдались?!

«Безусловная отмена всех законов, преследующих аборт». Большевики впервые в Европе узаконили аборты. Ленин еще в 1913 году выступал за «безусловную отмену всех законов, преследующих аборт». Он относил право на аборт к «азбучным демократическим правам гражданина и гражданки».

18 ноября 1920 года Ленин подписал декрет о разрешении абортов. Отныне все женщины получили право искусственно прерывать беременность в течение первых трех месяцев. Как считал Лев Троцкий, в будущем «самое понятие законодательства об абортах и разводе будет… звучать немногим лучше, чем воспоминания о домах терпимости или человеческих жертвоприношениях». Любые предписания закона в семейной и половой жизни станут излишни.

Печать с удовольствием смаковала модную тему, печатая статьи, стихи и рисунки о «праве на аборт» (далеко не всегда одобрительные). Некоторые журналисты с тревогой отмечали вспыхнувшую «пандемию абортов». Иногда тема абортов сочеталась со столь же модной темой богоборчества. Например, в 1924 году на карикатуре Константина Готова в журнале «Крокодил» беременная дева Мария рассматривала уличную театральную афишу. Спектакль назывался «Аборт». Богородица горестно восклицала; «Зачем, зачем я раньше не знала!..»

Правда, расхожая шутка оказалась обоюдоострой: вскоре такие анекдоты рассказывали уже про матерей вождей Советского государства…

Несмотря на право на аборт, рождаемость в красной России в 20-е годы возрастала. Этому способствовал и знаменитый «декретный отпуск» для женщин — он начинался за два месяца до рождения ребенка и заканчивался через полтора месяца после родов. Все это время женщина получала полную зарплату. В 1920 году на тысячу человек в российских городах родилось 21,7 младенца, а в 1923-м (после разрешения абортов) — 35,3. В 1927 году на тысячу человек приходилось уже 45 рождений.