Другой остров Джона Булля

Доран (бешено). Да кто ему твою землю отдать хочет, болван ты этакий?

Отец Демпси. Спокойно, Барни, спокойно. (Строго, обращаясь к Maттy.) Я тебе сказал, Мэтью Хаффиган, что ты неправильно понял Корни Дойла. Очень жаль, что слово твоего духовного отца для тебя уже ничего не значит. Лучше мне уйти, чтобы не было у тебя соблазна еще раз согрешить против святой церкви. Прощайте господа! (Встает.)

Встают и все остальные, кроме Бродбента.

Доран (Maттy). Ну! Дождался? Поделом тебе, брюзга дурацкий.

Мэтью (перепуган). Ох! Не гневайтесь, отец Демпси. У меня и в мыслях ничего не было ни против вас, ни против святой церкви. А только я сам себя не помню, когда до земли коснется. Простите, если что не так сказал.

Отец Демпси (опять усаживается, преисполненный достоинства). Хорошо, на этот раз, так и быть, прощаю.

Остальные тоже садятся, кроме Мэтью.

(Готов обратиться к Корнелию с просьбой продолжать, но вспоминает о Мэтью и, решив бросить и ему кроху своего благоволения, поворачивается к нему.) Садись и ты, Матт.

Мэтью, совершенно подавленный, опускается на стул и сидит молча, с жалобным недоверчивым видом переводя взгляд с одного из участников разговора на другого, силясь понять, что они говорят.

Продолжайте, мистер Дойл. Простим ему его неразумие. Продолжайте.

Корнелий. Так вот как обстоит дело, Ларри. Мы, наконец, заполучили землю и не желаем, чтобы правительство совало к нам нос. Нам нужен толковый человек в парламенте, который бы понимал, что истинный оплот страны — это фермеры, и не слушал бы, что там вопит всякий городской сброд или что выдумывает какой-нибудь олух батрак.

Доран. Да. И нам нужен такой человек, чтобы мог жить в Лондоне и сам себя содержать, пока не будет введен гомруль: чтоб не надо было для него подписки устраивать да монету гнать.

Отец Демпси. Да, Барни, совершенно правильно. Когда слишком много денег тратится на политику, страдает церковь. Представитель в парламенте должен быть помощью для церкви, а не обузой.

Ларри. Вот шанс для вас, Том. Что вы скажете?

Бродбент (уклончиво, но не без важности, со снисходительной улыбкой). Ну, у меня нет никаких оснований выдвигать здесь свою кандидатуру. Ведь я сакс.

Доран. Вы — что?

Бродбент. Сакс. Англичанин.

Доран. Ага, англичанин. Первый раз слышу, чтобы их так называли.

Мэтью (с хитрым выражением). Коли позволите мне словечко молвить, отец Демпси, так я скажу так: оно, пожалуй, и лучше, что англичанин да протестант. И голова насчет земли не так задурена, да и говорить будет смелей, чем ирландец да католик.

Корнелий. Но ведь Ларри все равно что англичанин. Прав да, Ларри?

Ларри. Выбрось это из головы, отец, раз и навсегда.

Корнелий. А почему?

Ларри. У меня есть свои убеждения, и они тебе не понравятся.

Доран (с грубоватой издевкой). Все бунтуешь, Ларри, а? По-прежнему — бунтарь-фений[27]?

Ларри. Нет. Бунтарь-фений стал теперь старше и, надо думать, глупее.

Корнелий. Да какое нам дело до твоих убеждений? Ты, кажется, знаешь, что твой отец купил свою ферму за кровные денежки, в точности как Матт свое поле, а Барни — мельницу. И мы теперь хотим одного — чтобы нас оставили в покое. Ты, надеюсь, не против?

Ларри. Нет, я именно против. Я считаю, что никого и ничего нельзя оставлять в покое.

Корнелий (приходит в ярость). Да что ты ломаешься, дурень ты эдакий! Предлагают ему кресло в парламенте, честь тебе делают, молокососу, — а он в ответ несет околесицу. Умен, нечего сказать! Ну, берешь или не берешь? Говори прямо.

Ларри. Очень хорошо. Я возьму с удовольствием, если вы согласны мне его дать.

Корнелий (сбавляя тон, ворчливо). Слава богу, надумал. Давно бы так.

Доран (подозрительно). Постойте, постойте. Не спешите.

Мэтью (в котором борются недовольство и страх перед священником). Этого еще мало, что он твой сын. Мы его не за это выбираем. Отец Демпси, поспросили бы вы его, что он насчет земли думает.