Другой остров Джона Булля

Бродбент (все новые знакомые ему очень нравятся). Очень рад с вами познакомиться, мистер Доран. Большое удовольствие для меня.

Доран не может разобрать, каким тоном с ним говорит Бродбент — заискивающим или покровительственным, поэтому ограничивается кивком головы.

Доран. Как дела, Ларри?

Ларри. Благодарю, отлично! А вас и спрашивать нечего.

Доран ухмыляется. Они пожимают друг другу руки.

Корнелий. Ларри, дай стул отцу Демпси.

Мэтью Хаффиган спешит к ближнему от него углу стола, хватает стул и ставит его возле корзины; но Ларри уже взял стул, стоящий по другую сторону, и поставил его впереди стола. Отец Демпси предпочитает занять более центральную позицию.

Садись, Барни. И ты тоже, Матт.

Доран без церемонии занимает стул, который Мэтью приготовил для священника, и Мэтью, посрамленный мельником, смиренно возвращается к корзине, переворачивает ее вверх дном и усаживается на ней. Корнелий подтаскивает кресло, стоящее у стола, и садится справа от отца Демпси. Бродбент располагается по-прежнему на садовой скамье. Ларри подходит к нему и хочет сесть рядом, но Бродбент останавливает его тревожным жестом.

Бродбент. Вы думаете, она выдержит нас обоих?

Ларри. Пожалуй что и нет. Сидите. Я постою. (Становится позади скамьи.)

Теперь все сидят, кроме Ларри, и сборище приобретает торжественный вид, словно сейчас должно произойти какое-то важное событие.

Корнелий. Может, вы скажете, отец Демпси?

Отец Демпси. Нет, нет, говорите вы. Церковь не вмешивается в политику.

Корнелий. Слушай, Ларри. Хочешь выставить свою кандидатуру в парламент?

Ларри. Я?

Отец Демпси (подбадривающим тоном). Ну да, вы. Почему бы и нет?

Ларри. Боюсь, что мои идеи не встретят у вас сочувствия

Корнелий. Почем знать. Ты как считаешь, Барни?

Доран. Больно много вздору нагородили в ирландской политике, надо бы поменьше.

Ларри. А что же ваш теперешний депутат? Он хочет уйти, что ли?

Корнелий. Да нет, не слыхать.

Ларри (вопросительно). Ну так как же?

Мэтью (внезапно, сварливым тоном). Хватит с нас дурацкой болтовни насчет лендлордоь. Туда же, все про землю да про землю, а сам сроду из своей конторы не вылезал.

Корнелий. Надоел он нам. Не знает, где остановиться. Не всякому же батраку быть помещиком; а кое у кого, конечно, должна быть земля, чтобы они могли другим давать работу. Это все было хорошо, пока солидных людей, таких, как Доран, или я, или Матт, не допускали к земле. Но какой здравомыслящий человек станет требовать, чтобы всякому Патси Фарелу тоже дать землю?

Бродбент. Но, без сомнения, ирландские лендлорды несут ответственность за те страдания, которые претерпел мистер Хаффиган.

Мэтью. Не ваше дело, что я претерпел. Я это сам знаю, можете мне не рассказывать. Ведь я чего требовал? Только ту пашню, что я сам, своими руками разделал. Вот пусть Корни Дойл скажет, он-то знает. Имел я на нее право или не имел? (Свирепо скалится на Корнелия.) А теперь меня в одну кучу валят с Патси Фарелом, который, где у него правая рука, где левая, и то не знает. Он-то что претерпел, скажите на милость?

Корнелий. Да я же это и говорю. И не думал валить тебя с ним в одну кучу.

Мэтью (неумолимо). Так что же ты тут молол насчет того, чтобы ему дать землю?

Доран. Легче, Матт, легче. Ты словно медведь, когда у него на спине болячка.

Мэтью (дрожит от злости). А ты-то кто такой — приличиям меня учить?

Отец Демпси (укоризненно). Но, но, но, Матт. Довольно. Сколько раз я тебе говорил, что ты вечно там видишь обиду, где ее вовсе нет. Ты не понял: Корни Дойл говорит как раз то, что ты сам хотел сказать. (Корнелию.) Продолжайте, мистер Дойл, и не обращайте на него внимания.

Мэтью (встает). Нет уж, раз тут решили мою землю Патси Фарелу отдать, так мне тут нечего делать. Я…