Другой принц (СИ)

Дальше пошли небольшие постоялые дворы, иногда даже такие маленькие, что можно было забраться втроем на полати и спать как в походе, только в тепле, но Санса, не заметив ничего особо странного в приеме Селвинов, вспоминала про уютные замки, где для гостя есть отдельная комната с мягкой кроватью и перинами, и они несколько раз сворачивали с дороги, встречая все тот же прием, который наконец начал ее озадачивать. Да и Арья, как ни привыкла она к мужскому обществу и как ни росла сорванцом, все-таки чувствовала себя чуть неуютно в окружении подвыпивших латников, горланящих не всегда пристойные песни, - как ни странно, даже девичье щебетание на уроках рукоделия может быть приятнее, оно хотя бы не такое громкое.

Вечером, когда они уходили в свои комнаты, все становилось намного лучше, и возможность зайти к Арье, чтобы посидеть с ней на теплом полу у камина и подурачиться, а потом в своей комнате найти под одеялом задремавшую Сансу и скользить руками вдоль ее нежного и мягкого тела, некоторое время удерживала Лионеля от того, чтобы рассказать им обеим о том, почему у них такие странные соседи, пока наконец Санса не спросила его об этом сама.

- Это из-за меня, - признал Лионель. – Я сам сначала не догадался, пока не получил письмо от Мартелла. Он мне написал что-то вроде того, что все мужчины будут мне из-за вас завидовать и начнут меня уважать, а все женщины будут считать меня развратником и соблазнителем и будут меня избегать.

- Ты же не крал меня из родительского дома, - игриво улыбнулась Санса. – О помолвке мы еще тогда объявили, когда ты в первый раз в Винтерфелле был, все слышали.

- Тебя я не крал, - согласился Лионель и посмотрел на Арью.

- Нахвастался Мартеллу? – с осуждением сказала Арья, но не обиделась.

- Я ему ничего про вас не писал, - ответил Лионель. – Но слухи-то идут. Можно считать, что все уже всё знают.

- Что знают? – вздрогнула Санса, прежде всего испугавшись за сестру.

- Ну можем расспросить в следующем замке, хотя я и не знаю, как, - предложил Лионель. – Или просто представить себе самое худшее.

- Ой, - хором сказали сестры, фантазия у них обеих работала хорошо. – Ты даже не надейся.

Русе Болтон, одетый с мрачным шиком, в панцире, украшенном кричащими стальными головами на плечах, и в кроваво-красном камзоле под ним, встретился Лионелю около рва Кайлин, и Лионелю показалось, что хорошо, что он поехал охотиться один, а Санса и Арья остались в лагере вдалеке от дороги – все же Болтон зрелище не самое приятное, хотя сам Лионель при виде его бескровного пугающего лица только злился, как в бою.

Лорд Болтон оставил своих людей и подъехал к молодому королю.

- Верьте мне, я пришел к вам как друг, - произнес Болтон то ли строку из песни, то ли замысловатый северный пароль. – Я действительно вам премного обязан, государь.

Лионель молчал, поймав ледяной взгляд Болтона, словно тренировался перед войной с Иными и войском упырей, и Болтон отвел глаза, признавая бессилие своих чар.

- Старик Фрей держит нос по ветру и готов даже повернуться к Старым богам, чтобы первым примкнуть к новым обычаям, - поделился новостями Русе Болтон. – Уже нескольких неосторожных гостей он женил на своих внучках вторым браком, отконвоировав их в богорощу, раз первый брак был заключен в септе. А меня позвал добром, по-соседски, щедрыми обещаниями да лестью умащивал. Вот, еду теперь к Фреям, чтобы на две свадьбы не тратиться, везу им побольше красненького. Авось на этот раз благословят меня боги хорошим наследником, а не дурным бастардом, все же вдвое больше шансов, - и Русе рассмеялся своим жутким холодным смехом.

- У тебя, кажется, уже было две жены, Болтон, - строго сказал молодой король, доходили до него истории про Болтона, что у того чуть не дыба в спальне стоит.

- Ну в третий да в четвертый раз я не ошибусь, - пообещал Болтон и вдруг позволил себе неожиданную откровенность. – В первый раз я на красоту купился, романтичную дуру себе взял. Связать ее нельзя, так ее нельзя, этак ее нельзя – да что мне, уже в моей спальне будут перечить?

Лионель был, наверное, первым человеком за много лет, который на месте бесстрастной маски увидел у Болтона человеческое лицо – была на нем и старая обида, и злость, и даже почти угасшая ноющая боль, привлекательнее оно от этого не стало, но сделалось не таким страшным.

- На глаз теперь определяешь, кому такое понравится? – спросил Лионель, его вдруг царапнуло воспоминание о том, что почти уже год назад он Сансу от Болтона спасал, а она жаловалась, что Болтон то к ней, то к Арье постоянно сватается. Что же видел в них этот северный бес? Ложь ему казалась, или показывалась ему та правда, с которой человек всю свою жизнь борется?

- Ну не сразу понравится, - ухмыльнулся Болтон. – Пусть она сначала вспыхнет, пусть даже зарезать тебя грозится – а потом будет в глаза тебе заглядывать, и сама об этом просить. Сладость ведь не в том, чтобы покорилась, а чтобы сама попросила. Все мы такие, государь, все мы этого хотим.