Другой принц (СИ)

- С нами еще тридцать человек, - решительно сказал Лионель, оборачиваясь на лагерь будущих дозорных. – У наших людей нет коней, а вместо оружия у них топоры и вилы.

- Дозор они не тронут, сэр, - возразил дезертир, которому хотелось поскорее убраться от Горы Клигейна подальше, а возможность помочь при этом дочерям лорда Эддарда давала ему надежду на прощение.

- Если то, что ты говоришь про сожженные деревни, - правда, я бы на это не надеялся, - прервал дезертира король. – Но пусть они попадутся нам на пути, я посмотрю, что они смогут ответить своему королю!

И, к еще большему удивлению Ломми и Пирожка, не слышавших разговора, остальные всадники тоже спешились и преклонили колено перед юным монархом.

Решение в такой ситуации использовать свой титул было и правильным, и отважным, но отправленный за лошадью Якен Хгар еще тащился по Золотой дороге, незаметный, невзрачный, опасный и злой, а лорд Тайвин давно понял порядок престолонаследия и то, что мягкий и безвольный принц Томмен, изгнанный суровым десницей в Эссос вместе со старшими детьми лорда Тайвина, будет куда более удобным королем, чем честный и упрямый Лионель, сердцем уже прикипевший к Старкам. «Если чадо твое ослушается тебя, сотри его с лица земли», - с сожалением сказал себе лорд Тайвин, словно он приносил огромную жертву, и вскоре после исчезновения короля из Королевской гавани к Грегору Клигейну, отступившему к находившимся на границе Западных земель Ключам, вылетел ворон с приказом позаботиться о том, чтобы путешествие молодого короля завершилось в Речных землях.

Поэтому даже то, что партия Йорена и сопровождающие ее солдаты вышли на Королевский тракт, никак не уберегло их от встречи с отрядом Клигейна, а сэр Амори Лорх отказался узнавать своего короля.

- Король Лионель находится в Королевской гавани, - беззастечиво сказал Амори Лорх Лионелю в лицо. – Я не знаю тебя, парень, но сдается мне, я и мои люди и выступили в поход, чтобы перевешать побольше таких, как ты.

- Может, ты докажешь свою правоту в поединке? – предложил Лионель, он был взбешен и в другой момент зарубил бы Лорха сразу, но он уже понимал, что означает отказ узнавать короля. – Если ты победишь, мои солдаты сдадутся тебе, если я – то тогда твои солдаты сложат оружие.

Амори Лорх ухмыльнулся, и из-за спин его солдат выехал огромный всадник, которого трудно было не узнать.

- Поединок, - пророкотал из-под шлема Гора, спешиваясь, но оставаясь ростом почти с конного. – Без копий и коней даже лучше.

- Вот поэтому добрые лорды долго и не живут, - тоскливо пробормотал Геррен, когда место для поединка было выбрано, и отряд Йорена встал лагерем напротив солдат Лорха и Горы, узнав, что молодой король, пытаясь спасти их от неравного боя, идет на безнадежный для него поединок. Йорен хотел попытаться провести свой отряд мимо, потому что Дозор не участвует в войнах ни на чьей стороне, но браконьеры Курц и Косс загородили ему дорогу.

- Мы еще не дозорные, старик, - сказал Курц, поигрывая длинным мясницким ножом. – И ты нам не командир, ты проводник и больше никто. Нам будет приятнее погибнуть в зеленом лесу за короля и его девчонок, чем сдохнуть через двадцать лет под твоей ледяной Стеной.

- Ладно, подождем, - согласился Йорен, он без надобности никогда не лез в драку. – Гора тоже не бессмертен.

- А ты, деревенщина, - тем временем наставлял Геррена северный дезертир, которому была по сараю рыцарская честь и клятвы, - со своими вилами удар меча черенком не встречай, отбивай его вбок. Не знаю, как ты, а я сдаваться никому не собираюсь.

Лионель вез с собой несколько фляг крепленого вина именно для такого случая, и перед поединком он методично напивался, стараясь докопаться до спящего в нем зверя. Арья попыталась молча его остановить, боясь того, что он потеряет в бою спасительную ловкость, но Лионель твердо отвел ее руку и снова запрокинул флягу.

- Ты видела меня пьяным, - сказал Лионель, и его лицо уже было бледным и злым. – Ничего хорошего, правда? Вот сейчас ничего хорошего и не нужно.

Санса боялась за Лионеля не меньше, но ничего ему не говорила, и только когда он выходил в круг, она поцеловала его, никого не стесняясь, жарко и страстно, как своего любовника. К Сансе вообще прилипали случайно услышанные ею фразы, которые должны были бы оскорбить слух невинной девушки и которые такая девушка должна бы была тут же забыть. Но Санса помнила услышанное во время приезда короля Роберта в Винтерфелл «Мужчины живут только в бою и в постели» и не предназначенные для ее ушей сердитые слова Родрика Касселя «Убивает не меч, а твердое сердце», и эти вовремя вспомнившиеся фразы подсказали ей, что не надо сейчас ничего говорить, ни трогательного, ни отчаянного, только поцеловать с животной страстью, пусть он пойдет и убьет, для нее или для себя, пусть чувствует себя живым и злым.