"Оживут ли кости сии? - подумал Данила Романович. - Колыма и Магадан, Воркута с Нарымом... Как легко, наверное, командовать народом, который так много мечтает о будущем и так мало требует в настоящем, ибо сам обманываться рад. Рыдает на похоронах вождей, воспевает полёты в космос, поклоняется ракетному щиту, бредит Олимпиадой - дайте зрелищ, даже без хлеба - и всё ждёт, что на Марсе будут яблони цвести. Сегодня не личное главное, а сводки рабочего дня. - Главным оно станет завтра, когда расцветут марсианские яблони. И в яблоневом саду мы зажжём факел новой Олимпиады. А пока - надейся и жди, всю жизнь. В первом в мире социалистическом государстве Бальнибарби индивиды служат прогрессу кораллового рифа в океане бурь. Риф будет построен из такого прочного материала, что простоит вечно! Цунами ему не страшны. Не выходить из рядов!
Впрочем, у нас всё делается не выходя из рядов. Были у нас и несуны - хитрые пролетарии тащили с заводов и фабрик всё, от гвоздя до масла и муки. По чуть-чуть, но всем коллективом, стройными рядами. У нас ведь коллективистское сознание: всё вокруг народное, значит - и моё. Начальство надо умаслить, а мечту о будущем подмаслить.
Теперь оно нам снится на свалке истории, где оказался социализм. Как же так? Где же прогресс и почему советский коралловый риф не стал преградой на пути авианосца американского империализма? Как сказал поэт - а у нас истина глаголет устами поэтов - недостроил и устал, и уселся у моста. Мечтать о будущем надоело? Фетиш социализма угас так быстро... Не было того величия? А что великого в мумии вождя, который впал в слабоумие, да ещё и, как подозревают, умер не своей смертью, ибо мешал сатрапам уже при жизни? Он и не нужен был им ни в каком ином обличьи. Лишь объект поклонения масс...
Такова история советского города Глупова. Нам хлеба не надобно, мы друг друга едим. Нет, у нас не прервалась связь времён, ибо глупость бессмертна. Ведь наши предки, как известно, вышли из гоголевской Шинели, а мы - из города Глупова, где всё совершается по своему закону: щуку посадили на яйца, чтобы давала птичье молоко, блоху подковали, чтоб не прыгала - распрыгалась тут! Взорвали храм - вырыли бассейн, а камнем облицевали монументы вождям и станции метро. Потом бассейн засыпали, опять построили храм, и монументы вождей свезли в музей.
А город-герой Ленинград вообще исчез с карты России. То ли в финансовых потоках растворился, то ли в болотах потонул, то ли погиб под копытами Медного всадника! Ужо тебе! Теперь, глядишь, присвоят звание героя Петру I, посмертно. И всё сольётся по просьбе трудящихся - и будет Санкт-герой Петроленград какой-нибудь, или Лен-Петроград, или Ленинск-Петровский? А может, Петровск-Ленинский? Опять же, Йошкар-Ола-Царёвококшайская, Свердловск-Царёвоубийский или Царёвоубийск-Ельцин-ский, в скобках Екатеринбург. Каждому вождю - свой городок в табакерке.
Древнее глуповское самодурство определяет лицо нашей власти, и советской и нынешней. Один гарант, обещавший лечь на рельсы, вымостил благими намерениями дорогу в ад, другой размостил её, а из благих намерений построил вертикаль власти и наверху посадил кентавра - чеченский лик на шее лошадиной. Голова смотрит на Персидский залив, задница - на Москву, а брюхо набито кремлёвскими рублями. В коня корм - в кентавра бабло. Стабильность! Аллах акбар!
Да, - усмехнулся профессор. - Русская щука долго высиживала яйца Маркса-Ленина под мудрым руководством кремлёвских прожектёров и заснула в ожидании чуда - спят медведи и слоны, дяди спят и тёти! А яйца протухли, и по щучьему веленью чуда не вышло - птичьего молока под красным флагом не дождались. Теперь щуке подложили яйца дяди Сэма в обмен на нефть, газ и стабфонд. Авось что-нибудь высидит - пепсикольные реки в чипсовых берегах. То семьдесят с лишним лет учились социализму на костях народа, теперь так же учатся капитализму. Вечные ученики на народном кладбище. Тупик догоняющей страны...
А вождь всё спит, как инклюзия в янтаре. Говорят, сон разума рождает чудовищ. А сон народа - мавзолеи чудовищ, от имени которых им и управляют. Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить?! Как вечная мумия, без могилы и креста? Или мумия ждёт своего часа, чтобы восстать и повелевать живыми? Инклюзия в окаменевшем дерьме социализма - наглядный запор в кишках истории.
Артур Кёстлер, что ли, заметил: "Все реакционеры страдают запором, все революционеры - поносом". Такова физиология советской истории, два её полюса. И маятник то туда, то сюда. Началась она под знаком революционного поноса - промедление смерти подобно! Но затем её закрепило аж на семьдесят лет! Под мудрым руководством партии и правительства. Крепка советская власть. Как там Ильич любовно называл Молотова? Каменная жопа?
Да, вот в ней то, в этой коллективной партийной жопе, как смерть в кощеевом яйце, и таились ум, честь и совесть эпохи. Мудрые члены ленинского политбюро... Все они были крепки каменным умом ягодично-тазового ядра партии нового типа, жопы в красной свитке.