Другой взгляд на Сталина

Многие факты из предвоенного времени показывают, что Гитлер непременно намеревался начать войну против советского государства…

Будь наша промышленность соответствующим образом мобилизована и поставь она вовремя необходимые материалы для армии, наши военные потери, бесспорно, были бы меньшими…

Наша армия была плохо вооружена…

Советская наука и техника производила перед войной превосходные модели танков и артиллерии. Но массовое производство всего этого не было организовано»{666}.

Тот факт, что делегаты XX съезда партии могли слушать эту клевету без негодующих протестов, вызываемых каждой частью речи Хрущева, много говорит о политическом перерождении, которое уже шло в партии. В зале были десятки маршалов и генералов, которые знали, до какой степени смехотворны эти измышления. В то время они не сказали ни слова. Их узкая специализация, их исключительный милитаризм, их отказ от политической борьбы в армии, их отказ от политического и идеологического руководства партии над армией – все эти факторы привели к хрущевскому ревизионизму. Жуков, Василевский, Рокоссовский, все великие военные вожди никогда не признавали необходимость чистки в армии в 1937–1938 годах. Не поняли они и политического подтекста процесса Бухарина. И они поддержали Хрущева, когда тот заменил марксизм-ленинизм домыслами меньшевиков, троцкистов и бухаринцев. Таково объяснение молчания маршалов в ответ на ложь Хрущева о Второй мировой войне. Они отвергли эту ложь позднее, в своих мемуарах, когда это уже не имело никаких политических последствий и эти вопросы стали чисто академическими.

В «Мемуарах», изданных в 1970 году, Жуков правильно подчеркнул, отвергая обвинения Хрущева, что настоящая оборонная политика начала проводиться начиная с решения Сталина об индустриализации в 1928 году.

«Мы могли отложить на 5–7 лет крутой подъем тяжелой промышленности и скорее дать людям больше товаров потребления. Наш народ заслужил это право тысячу раз. Такой путь развития был чрезвычайно привлекателен»{667}.

Сталин готовил оборону Советского Союза строительством более чем 9 тысяч заводов в 1928–1941 года и принятием стратегических решений о создании на Востоке мощной промышленной базы{668}. Что касается политики индустриализации, то Жуков отдал дань уважения «мудрости и предвидению, проявившихся в линии партии и окончательно подтвержденных историей»{669}.

В 1921 году почти по всем показателям военного производства нужно было начинать с нуля. Партия построила планы так, что за годы первой и второй пятилеток военная промышленность должна была расти быстрее, чем другие отрасли промышленности{670}.

Вот наиболее примечательные цифры этих пятилеток.

Годовое производство танков в 1930 году составило 740 штук. Оно увеличилось до 2271 танка в 1938 году{671}. За тот же период годовое производство самолетов выросло с 860 до 5 с половиной тысяч{672}.

Во время третьей пятилетки, с 1938-го по 1940 год, производство промышленности росло на 13 % в год, а оборонная промышленность вырастала на 39 % в год{673}. Передышка, полученная благодаря советско-германскому пакту, была использована Сталиным, чтобы развернуть военное производство, насколько это было возможно. Жуков свидетельствует:

«Опытные партийные работники и видные эксперты были назначены партийными организаторами расширения оборонительных предприятий, для помощи заводам в получении всего необходимого и гарантии в достижении цели. Я должен сказать, что сам Сталин очень много работал с оборонными предприятиями – он был лично знаком с десятками директоров, секретарей парткомов и главных инженеров; он часто встречался с ними, требуя выполнения планов с присущей ему настойчивостью»{674}.

Весьма впечатляющими выглядят военные поставки за период с 1 января 1939 года по 22 июня 1941 года.

Артиллерия получила 92 578 стволов, включая 29 637 пушек и 52 407 гаубиц. Были приняты на вооружение новые 82-мм и 120-мм минометы, первые образцы которых поступили в войска прямо перед войной{675}. Военно-воздушные силы получили 17 745 боевых самолетов, включая 3719 новых моделей. В области авиации:

«Меры, принятые в 1939–1941 годах, создали условия, необходимые для быстрого получения во время войны количественного и качественного превосходства»{676}.

Красная армия получила более 7 тысяч танков. В 1940 году началось производство среднего танка Т-34 и тяжелого КВ, превосходящих немецкие танки. К началу войны их было произведено 1851 штука{677}.

Обращаясь к этим достижениям и как бы выражая свое пренебрежение к обвинениям Хрущева, Жуков сделал многозначительное признание:

«Вспоминая о том, что мы, военные руководители, требовали от промышленности в самые последние месяцы мира, я могу видеть, что мы не всегда осознавали реальные экономические возможности страны»{678}.