Другой взгляд на Сталина

Те, кто болтает о том, что Сталин до конца 1920-х был, дескать, неприметным функционером, неприкаянной пешкой рядом с другими по-настоящему, мол, значительными фигурами, не понимают, какое скудоумие демонстрируют.

В руководители Сталина выдвигали соратники, высоко ценившие доскональное знание им марксизма, беззаветную преданность партии и выдающиеся организационные способности. По предложению Ленина ещё в 1912 г. Сталина заочно кооптировали в Центральный Комитет РСДРП и в Русское бюро ЦК, и он с тех пор бессменно находился в большевистских верхах.

Кто направлял и организовывал работу ЦК и Петроградского комитета после свержения царя в феврале 1917 года, до возвращения Ленина из эмиграции? Сталин. Накануне революции он стал членом первого Политбюро ЦК. Сразу после Октября Сталин вошёл не только в состав Советского правительства, но и в так называемую «четвёрку» – узкую группу руководителей во главе с Лениным, созданную для решения важных и безотлагательных партийно-государственных дел. Не случайно во время своего первого отпуска в конце 1917-го Ленин именно Сталину поручил исполнять обязанности Председателя Совета Народных Комиссаров. Кроме назначения на пост наркома по делам национальностей, Сталину вскоре поручили руководство наркоматом госконтроля, впоследствии Рабкрина – рабоче-крестьянской инспекции. Он стал членом ВЦИК, Реввоенсовета республики, коллегии ВЧК и куратором этого органа по партийной линии.

Другие его должностные ступени и полномочия, особенно периода гражданской войны, заслуживают не меньшего внимания. Однако буду короток. Спасать положение, затыкать дыры на фронтах, разваленных Троцким и его многочисленной креатурой, ЦК партии бросал Сталина, других столь же талантливых большевистских военачальников. У Сталина состоялись десятки командировок – их насчитывают до 80, – в результате которых выиграны все бои, сражения, битвы и кампании, проведённые по его планам и под его руководством.

Этот небольшой экскурс в сталинскую биографию позволяет заявить: закономерности партийного роста Сталина и его колоссального идейно-политического и государственного влияния привели к тому, что сразу после окончания гражданской войны он по рекомендации Ленина избирается Генеральным секретарём ЦК. Это не была «техническая должность», как спешат принизить её антисталинцы. Это был пост главы партии, созревшего преемника ленинского курса, сосредоточившего в своих руках, по словам Ленина же, «необъятную власть».

Вот тебе и «пешка», которая с первых дней советской власти являлась одним из высших представителей этой власти в масштабе целой страны!

Из других разделов книги я бы выделил тот, где рассказывается о Второй мировой войне – глава «Сталин и война с фашизмом». Мартенс сжато, но весьма последовательно и в высшей степени исторично повествует о предвоенной поре, об интриганской, чтобы не сказать вероломной и подлой дипломатии европейских держав, мечтавших стравить Германию и СССР, а самим остаться в сторонке. С возмущением пишет он о беспочвенных обвинениях Хрущёва, нагло заявившего на XX съезде КПСС, что Сталин не готовил страну к войне. Но негодует он не только по поводу хрущёвской клеветы: «В зале были десятки маршалов и генералов, которые знали, до какой степени смехотворны эти измышления. В то время они не сказали ни слова. Их узкая специализация, их исключительный милитаризм, их отказ от политической борьбы в армии, их отказ от политического и идеологического руководства партии над армией – все эти факторы привели к хрущёвскому ревизионизму. Жуков, Василевский, Рокоссовский, все великие военные вожди никогда не признавали необходимость чистки в армии в 1937–1938 годах. Не поняли они и политического подтекста процесса Бухарина. И они поддержали Хрущёва, когда тот заменил марксизм-ленинизм домыслами меньшевиков, троцкистов и бухаринцев. Таково объяснение молчания маршалов в ответ на ложь Хрущева о войне. Они отвергли эту ложь позднее, в своих мемуарах, когда это уже не имело никаких политических последствий и эти вопросы стали чисто академическими».

Неправ Мартенс, пожалуй, лишь в отношении одного человека – Рокоссовского. Тот вслух выразил протест, когда Хрущёв попробовал привлечь маршала к поддержке своих вздорных антисталинских пассажей. А в остальном, в пух и прах разнося хрущёвские бредни, бельгийский автор проявил объективность, правдивость, документальность, – столь редкие признаки в западноевропейской литературе о войне.

Мне бы хотелось закончить предисловие лаконичными отрывками из доклада Людо Мартенса на конференции, организованной Институтом марксистских исследований, посвящённой 50-летию со дня смерти И. В. Сталина. Конференция состоялась 5 марта 2003 года в Свободном Университете Брюсселя и носила международный характер. На ней присутствовали представители Голландии, Франции, России. Болгарии. Такие же конференции и собрания прошли во многих странах.