Друид

— Он станет главным офицером личной охраны друида! — воскликнул второй мальчишка. Не знаю, где они набрались таких слов и почему им в голову пришла эта идея. Друиды, офицеры, личная охрана… Похоже, эти двое окончательно запутались. Где это они видели друида с охраной? Но Базилус гордо поднял голову и выпятил грудь. Судя по всему, услышанное пришлось ему по душе.

— Где же этот великий друид? — спросил он мальчуганов, когда те подошли вместе с ним ко мне и остановились. Мальчишки улыбались, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Базилус вновь попытался сорвать веревки, которыми его запястья были связаны за спиной.

— В чем дело? Хотите сказать, что я ваш раб? — закричал он. — Откуда у вас столько денег?

— Это мои деньги, Базилус, — устало сказал я и опустил голову. Мне в самом деле было стыдно. Я не видел, как мой друг повернулся, подошел ко мне и присел рядом.

— Корисиос? — спросил он таким тоном, словно отказывался верить своим глазам.

— Хмм… — промычал я и протянул мальчишкам нож, чтобы те разрезали веревки на запястьях Базилуса. — Разве я не говорил тебе, что однажды мы увидимся вновь?

Как только Базилус почувствовал, что его руки свободны, он начал вращать кистями, двигать плечами и лопатками вверх-вниз.

— Но ты не сказал мне, что я буду твоим рабом, когда это случится, — мой друг неуверенно улыбнулся. Он сел рядом со мной прямо в грязь и положил мне на плечо руку. По его лицу было видно, что он глубоко тронут моим поступком. Мое сердце тоже переполняли противоречивые чувства, я готов был расплакаться. Но мы оба забыли, что такое слезы. Так же, как и все, кто пережил осаду Алезии.

— Ты не раб, можешь забыть об этом, — прошептал я. — Конечно же, ты свободен и можешь делать что хочешь. Я не собираюсь приказывать тебе.

— Может быть, ты и хотел бы, чтобы я провалился сквозь землю, — пробормотал Базилус, — но я останусь твоим рабом до тех пор, пока не смогу купить свою свободу! Ты меня понял, мой господин?!

Вот так мой друг детства Базилус стал моим рабом, после того как закончилась осада Алезии. Конечно же, я не обращался с ним как с рабом, ведь мы были друзьями. Тем не менее Базилус упорно продолжал называть меня господином. Я запрещал ему произносить это слово, мы часто спорили, но мой друг упрямо настаивал на своем. Подумать только, Базилус был моим рабом! Первым делом он отвел меня на приличный постоялый двор, расположенный за стенами Алезии. Я понял, что на некоторое время нужно отказаться от вина, и пил только козье молоко. Нет, я больше не хотел стать настоящим друидом. Все мои мысли были только о том, как бы добраться до Массилии. Мой новый раб поддерживал меня и говорил, что украдет Ванду, а затем убьет Кретоса, если я только пожелаю.

Через несколько дней, отдохнув и одевшись в приличную одежду, мы купили лошадей, мулов и достаточное количество еды. Мы присоединились к одному из многочисленных торговых караванов, направлявшихся на юг, и отправились в Массилию.

Незадолго до нашего отъезда я случайно встретился на рынке с Авлом Гиртом. Мы остановились на расстоянии двух шагов друг от друга и какое-то время пристально смотрели один на другого… Авл Гирт подошел ко мне вплотную и обнял меня как старого друга. От Гирта я узнал, что Цезарь собирается в Бибракте, где хочет закончить свою седьмую книгу. Я пожелал ему успеха, и мы попрощались. Когда мы с Базилусом уже собирались отправляться дальше, Авл Гирт вдруг воскликнул:

— Друид, разве ты забыл, что должен мне деньги?!

Я споткнулся и едва не потерял равновесие. Писарь Цезаря был прав. В свое время я занял у него определенную сумму, чтобы отдать свой долг Кретосу. Я рассчитался с Авлом Гиртом золотыми монетами.

— Тебе повезло, друид! — воскликнул он со смехом. — Если бы у тебя не оказалось сейчас денег, то я сделал бы тебя своим рабом и заставил бы дописать седьмую книгу!

Галльская кампания, затянувшаяся на несколько лет, закончилась победой, которую Цезарь одержал под Алезией. Кельты перестали сражаться за свободу и покорились римским захватчикам. За спиной Цезаря было тридцать битв. Он захватил восемьсот селений и городов, убил миллион кельтов и продал в рабство миллион человек из разных племен.