Друзей моих прекрасные черты. Воспоминания

– Знаешь, – задушевно так говорит Ельцин, – всю ночь думал, куда тебя деть, и вот решил назначить тебя заместителем министра иностранных дел.

А на столе, смотрю, и правда уже бумага лежит. Он берет ручку и подписывает. Любил он все делать вот так, эффектно.

Одним словом, без ружья, без «боеголовок», но с новым назначением я покинул Кремль.

Кабул. Передаю дела и готовлюсь к возвращению домой.

Дежурный подзывает меня к телефону. Беру трубку.

– Здравствуйте, вас беспокоит корреспондент. – Мне называют довольно популярное в те времена московское издание. – Позвольте задать вам несколько вопросов?

– А как вы сюда дозвонились? – спрашиваю. Мне и правда стало любопытно. Не по ВЧ, не по какой-то специальной связи, а по обычному телефону эта неудержимая представительница СМИ сумела меня найти!

– Ну, на это потребовалось определенное время и большие связи…

– Давайте ваши вопросы.

Она начала спрашивать, я стал отвечать, потом она говорит:

– Знаете, до нас дошли слухи, что вы назначены заместителем министра иностранных дел…

– Слухи обоснованны, – подтвердил я.

– Как же так?! Вот демократы, не щадя жизни, бились за свободу на баррикадах, вы никакого участия в событиях не принимали, а теперь будете заниматься внешней политикой России?

– Не знаю, как и с кем сражались в России демократы, – ответил я, – но тут, где я пребываю, приходилось воевать с бандитами и моджахедами. Причем совершенно реально.

Она несколько снизила напор.

Понятно, что по открытой связи, когда вас слушает множество посторонних людей, на такие темы говорить не рекомендуется, и, когда ее вопросы меня совсем уж достали, я сказал:

– Во всякой серьезной организации должен быть свой Борис Николаевич. В МИДе теперь такой Борис Николаевич тоже будет работать, – и положил трубку.

Ну вот так я вернулся из Афганистана в Москву…

Какое-то время я работал в МИДе, занимаясь поначалу самыми разными делами, начиная с консульской службы и кончая хозяйственными вопросами. Затем меня превращают в зама, которому поручаются горячие точки. Не напрасно я тогда сказал журналистке, что в каждой солидной организации нужен свой Борис Николаевич, который обеспечивает тушение пожаров.

Вот тогда жизнь меня помотала. Я стал специальным представителем президента по урегулированию грузино-абхазского конфликта, тогда началась эпопея, связанная с Нагорным Карабахом, Приднестровьем, – это, по сути, целые главы моей жизни.

Постепенно я начинаю понимать, что положение мое изменяется, так как то, чем я занимаюсь, – это ведь и есть реальная дипломатия.

У Андрея Владимировича Козырева, который тогда был министром иностранных дел, на этот счет были своя философия, свой подход. Козырев меня никогда не выделял и, видимо, не ожидал этих успехов и того, что нам удастся разработать и подписать ряд полезных документов и соглашений по части мирного урегулирования конфликтов.

И вот на одном из совещаний он начинает очень круто на меня наезжать, обвиняя, что у нас нет никаких реальных результатов, никакого продвижения и т. п.

Я встаю и отвечаю, что с подобными выводами согласиться не могу. Говорю о соглашениях и документах, которые нам удалось подписать, и о том, как они работают и какие открывают перспективы. Если имеются конкретные претензии, я готов их обсуждать, если же я вас просто не устраиваю, скажите прямо – я за свое кресло цепляться не буду и на этом, как говорится, честь имею. Повернулся и ушел.

Возвращаюсь к себе в кабинет и начинаю ждать, когда мне принесут приказ о моем увольнении. Проходит день. Я нахожусь как бы в безвоздушном пространстве. Очень неприятная ситуация.

Проходит еще день, и… на место Козырева приходит Евгений Максимович Примаков.

Он производит меня в первые заместители министра иностранных дел по вопросам СНГ и урегулированию конфликтов. С головой погружаюсь в эту огромную, сложную и очень интересную работу.

Вскоре на должность председателя Правительства РФ приходит Сергей Владиленович Кириенко, который назначает меня министром по делам СНГ. Получается странная картина. Примаков – министр иностранных дел, я у него первый зам и в то же время федеральный министр. Впрочем, продолжается это недолго. Кириенко уходит. Премьер-министром России становится Евгений Максимович Примаков.

Ситуация в это время в стране была ужасная. Кризис. Дефолт. Все, казалось, вот-вот рухнет. Но Примаков отводит страну от опасной черты.

Евгений Максимович вызывает меня в Белый дом и говорит:

– Хочу создать Министерство по делам СНГ, предлагаю вам должность министра.

– Не делайте этого, Евгений Максимович, – говорю я. – Эту работу нужно оставить в МИДе.

– Ну, вы должны понимать – это целый пакет совершенно специфических проблем, и чтобы их решать, необходимо министерство.

Одним словом, я стал министром в правительстве Е. М. Примакова.

Евгений Максимович работал в должности премьера девять месяцев, ну а я, значит, на месяц меньше.