Друзей не выбирают. Эпизод II

– Надеюсь, что не всё так страшно, – вздохнула я, закрывая глаза.

Не знала я, о чём говорила! Всё оказалось не просто страшно, а очень страшно! На следующий же день температура поднялась настолько, что я практически ничего не соображала! Тело чесалось невыносимо, хотелось просто содрать кожу, голова раскалывалась, а кости ломило. Я даже поспать не могла нормально, только иногда проваливалась в полузабытье, но вскоре просыпалась вновь. Так плохо мне не было никогда.

То и дело подкатывала истерика, хотелось встать и куда-то бежать, кричать, сделать хоть что-нибудь, чтобы избавиться от этих мучений. А ещё мне было очень обидно, аж до слёз. С трудом засыпая, чтобы через минуту проснуться от дикого зуда по всей коже, я хотела увидеть близнецов, сидящих по краям кровати. Я думала, что они наплюют на запрет Латриэля, что они зайдут хотя бы на минуту, но все тщетно. Они ни разу не появились.

А вот Аилиния зашла. На несколько минут, но пришла. Я была безумно рада её видеть, хотя и с трудом различила её силуэт сквозь пелену перед глазами. Но вскоре её выгнал Латриэль, и мне стало ещё хуже. Я не соображала вообще ничего, перед глазами постоянно стоял туман, звуки доносились как сквозь вату, я хотела очнуться, избавиться от этого, но не могла.

Неожиданно, моего лба коснулось что-то прохладное. Откуда-то издалека послышался голос:

– Как она?

– Хуже некуда. Я перепробовал всё, но жар не спадает, она начала бредить.

Кто бредит, я брежу? Нет, я же всё слышу! И чувствую, и вижу, хотя и не могу ничего рассмотреть. Я попыталась пошевелиться, но тело упрямо отказывалось, продолжало невыносимо чесаться.

Когда же это закончится?..

– Это пик болезни. Если она переживёт эту ночь, то пойдёт на поправку.

Что значит «если переживёт»? Я же не могу умереть!

Но самочувствие, хоровод непонятных мыслей, обрывки сна и тянущая боль под лопатками говорили об обратном.

У меня чешется левая пятка. Не сильно, но чешется. Эй, а что за мокрая тряпка у меня на лбу? Разлепив глаза, я уставилась на нитки у меня на глазах. Чуть приподнявшись на локтях, я сняла чёрную жуть с собственного лица. Жутью оказался Химо.

– Химо, зараза ты тряпичная, ты какого упыря разлёгся на мне в таком состоянии?

– Хелли? – открыл глаза тарантул, которого я удерживала на весу, держа пальцами за две задние лапы. – Ты очнулась!

– Ну да, я вроде вздремнула немного, а что?

– Я бы не сказал, что это было немного! – раздался приятный голос.

Я повернула голову и тут же от неожиданности выпустила паука из рук. Химо шлёпнулся с неприятным булькающим звуком мне на колени, а я же уставилась на принца Маркуса, сидящего в кресле. Выглядел эльф несколько измученным: волосы растрёпаны, глаза покраснели, одежда помята, а под глазами залегли тени.

– Здрасте, ваше высочество! – поспешила поздороваться я, одновременно пытаясь пригладить волосы.

Рубашка Киртана, в которой я спала, неприятно липла к телу, да и, подозреваю, мой общий внешний вид оставлял желать лучшего.

– Я рад, что ты очнулась, – улыбнулся эльф, вставая с кресла. С видимым удовольствием потянувшись, он прошёл пару шагов и опустился на край постели: – Как ты себя чувствуешь?

– Есть хочу! – ляпнула я, почесав нос.

И тут же свела глаза на переносице. Там ничего не было! Ощупывание всего лица подтвердило – кожа на лице была абсолютно гладкой, без единого прыщика!

– Ничего у тебя там нет! – засмеялся эльф. – А вот на теле ещё много чего осталось. Я позову Латриэля, он всё поправит. Думаю, что уже через три дня ты сможешь выйти из комнаты.

– А сколько я проспала? – задала я вопрос, внимательно глядя в глаза эльфа.

У меня появилось смутное подозрение, что он провёл тут не один день.

– Десять дней, – ответил Владыка. – Но понервничать ты нас заставила в последние три.

– «Нас»? – поинтересовалась я.

Подозрение усилилось…

– Нас, – кивнул эльф, лёгким движением руки касаясь моего лба. Его ладонь приятно холодила кожу, было что-то знакомое в этом жесте. – Жар спал, как я и думал. Ну так вот: последние три дня тебе было очень и очень плохо, ты даже в сознание не приходила. Ни один из старших целителей к тебе не могли зайти, они, увы, этой болезнью не болели. Пришлось нам с Латом идти на крайние методы.

– Всё было так серьёзно? – тихо спросила я, понимая, что те слова, которые я слышала сквозь пелену забытья, мне не показались.

– Чего уж тут таить, – грустно улыбнулся эльф. – Вчера ты была между жизнью и смертью, я еле тебя вытащил, пришлось вливать свои собственные силы в твою ауру. Не удивляйся, если в течение нескольких дней у тебя обострится слух или зрение, это, так сказать, побочный эффект. Но в целом болезнь отступила, ты спокойно уснула только на рассвете, тогда я и отправил Латриэля спать. Бедолага последние несколько дней практически вообще не отходил от твоей постели.

– Правда? – смутилась я. Нужно поблагодарить его. Секундочку… Слово «нас» так и не было расшифровано! – Принц Маркус, а сколько времени вы здесь провели?

– Поймала ты меня! – всплеснул руками принц. – Признаю, я здесь просидел столько же, сколько и мой друг. Но не волнуйся, мне это было не сложно.