Дружба — и больше ничего?

— Желаю приятно провести время, — ответила она, не сомневаясь, что так и будет. — А номера в гостинице вы уже заказали?

— Мы будем жить не в гостинице. Грейс знает частный дом, где можно остановиться. Она говорит, что там хватит места для троих.

Джазлин широко раскрыла глаза.

— Хотите, чтобы с вами поехала и я?

— Я обещал Грейс, что поучу ее рисовать. Должен же кто-то присматривать за Ремми, пока она под моим руководством будет делать этюды для морских пейзажей! — Это уж точно, подумала Джазлин, за рисованием отец совершенно забывает о времени. — А так ты будешь рядом, и нам не придется беспокоиться, что глупый пес утонет в море или попадет в какую-нибудь переделку. И самой тебе полезно отдохнуть от работы. Грейс тоже хочет, чтобы ты поехала.

Но Джазлин не решалась ответить «да».

— Ты уверен?

— Конечно!

— Она сказала, две недели?

— Нет смысла ехать на более короткий срок, — ответил Эдвин.

Джазлин представила две недели в одиночестве, прерываемом только звонками Тони Джонстона. Пока отец дома, она чувствует себя в безопасности, но что будет, когда она останется одна? И вываливать на него свои проблемы сейчас, когда он собрался уехать, было бы просто нечестно. Значит, остается сбежать. Рано или поздно Тони Джонстону надоест названивать в пустой дом… Подумать только, какое счастье — две недели без телефона!

— О чем ты так напряженно размышляешь? — улыбнулся ей Эдвин Палмер.

— Так ты уверен, что вы с Грейс этого хотите? — в последний раз спросила Джазлин.

— Разумеется! Не хочу, чтобы Рембрандт скучал в одиночестве целыми днями, пока ты на работе, а в собачьем приюте ему вряд ли понравится.

— Отлично! — ответила она, чувствуя, как гора упала с плеч. — Ради блага Ремми попрошу отпуск!

Ее начальник, Морис Кайт, был немного ошарашен, когда Джазлин объявила, что хочет взять отпуск на две недели, начиная со следующей. Но когда, очаровательно улыбнувшись, Джазлин добавила, что понимает — о таких вещах нельзя предупреждать за два дня — и готова смириться с отказом, Морис растаял.

— Поезжайте. Наберитесь сил, нам предстоят нелегкие месяцы. Хотя не понимаю, как я буду справляться без вас, — пробормотал он.

Джазлин это очень польстило.

— Ничего, как-нибудь выживете, — улыбнулась она.

Ей самой предстояло задуматься о том, как выжить, точнее, пережить оставшиеся два звонка от Тони.

Суббота выдалась солнечной и ясной, как и предсказывали метеорологи. Джазлин с отцом уже спорили, ехать на одной или двух машинах. Победил Эдвин, считавший, что в его «рейнджровере» хватит места для всех троих, багажа, собаки и собачьей корзины.

Грейс провела эту ночь у Палмеров, так что выехали рано — Эдвин и Грейс впереди, Джазлин с Рембрандтом на заднем сиденье. Чем дальше они отъезжали от своего дома в Букингемшире, тем спокойнее становилось у девушки на душе. Когда они достигли деревушки Хевортон в Гэмпшире, Джазлин совершенно расслабилась. Только сейчас она поняла, как напряжены были ее нервы все это время.

Впервые услышав об усадьбе «Песчаный берег», Джазлин ожидала увидеть небольшой коттедж, пригодный только для летнего отдыха. Однако взору ее предстал трехэтажный особняк впечатляющих размеров. Отец не ошибся, сказав, что места здесь хватит на троих — его хватило бы, пожалуй, и на тридцать человек, а постоянное проживание в доме экономки указывало, что здесь часто бывают гости. По-видимому, здесь отдыхали все друзья и подруги Грейс.

Экономка вышла навстречу гостям, и Грейс представила ее всей компании. По поведению миссис Уильямс Джазлин догадалась, что Грейс здесь свой человек.

Все четверо вместе с Рембрандтом вошли в дом. Миссис Уильямс объявила, что комнаты готовы, и Грейс, прекрасно знающая расположение помещений, повела гостей наверх показывать спальни.

— Это твоя комната, Джазлин, — улыбнулась она, широко распахнув дверь, и Джазлин увидела прелестнейшую спальню.

— Какая красота! — искренне воскликнула Джазлин. Подбежав к окну, она увидела дорожку, ведущую на пляж. — Подумать только, вид на море! — вскричала она в восторге.

— Я так и думала, что тебе понравится, — ответила Грейс.

Джазлин обернулась и крепко обняла ее.

После ухода Грейс Джазлин распаковала чемодан — много времени это не заняло, — а затем, взяв с собой Рембрандта, отправилась осматривать пляж и окрестности. Часть пляжа, как выяснилось, принадлежала «Песчаному берегу», и совсем неподалеку от дома Джазлин обнаружила наметенные ветром дюны — отличное местечко для уединенных размышлений.

Миссис Уильямс говорила что-то о готовом обеде, так что через несколько минут, подозвав Рембрандта и пообещав себе, что все здесь разведает завтра, Джазлин вернулась в дом.

* * *

В эту ночь она выспалась так, как уже давно не спала, и наутро встала со свежей головой, не преследуемая мыслями о Тони Джонстоне. Трудно сказать, почему первым в ее мысли ворвался Холден Хэтуэй, но этот джентльмен, кажется, взял за обыкновение являться в ее голову без приглашения.