Дружба с привилегиями

И принялась глядеть на прибой, ожидая возвращения Круза.

Глава тридцать седьмая

Круз

Зазвонил телефон. Парни были в курсе, что у меня пляжный день, так что это явно были не они. Я посмотрел на экран и рассмеялся.

– Привет, мама!

Она помолчала секунду.

– У тебя расстроенный голос.

Я не стал отрицать. Но и подтверждать тоже.

И крепче сжал телефон.

– А у тебя радостный.

Она всхлипнула.

– Да. Вчера… был хороший день. Ты выиграл обе игры и…

Я опустил глаза, резко оборвав:

– Не хочу об этом слышать.

Она заговорила тише:

– Тити была на седьмом небе от счастья. Я немного сняла на видео. С ее лица не сходила улыбка, когда пришла Сабрина. И сегодня она с утра сияет. А вчера вся вымоталась. Полностью исчерпала свои силенки, но это был хороший день.

– Мама…

Она продолжала говорить, чуть повышая голос.

– Сабрина рассказала, как ты ее третируешь.

– Мама…

– Не тому я тебя учила, сын! Нельзя припечатывать крепким словцом и посылать куда подальше. Нельзя смотреть волком и проявлять агрессию. Ты меня слышишь?

– Мама…

– Я спрашиваю: «Ты меня слышишь?» Ты знаешь, чему я тебя учила. Мне нужно услышать, что ты это знаешь.

Она отдавала приказы, как генерал. Мне хотелось улыбнуться.

– Я тебя слышу, мама. Ты меня не этому учила.

– Я не говорю, что тебе нужно дружить с Сабриной, но, если увидишь ее, не будь грубым. Авария произошла не по ее вине. Нельзя на нее сердиться за то, что она добра, что рядом с ней Тити смеется. Она неплохая девочка.

– Она обозвала мою подругу шмарой, – пробормотал я.

Мама снова помолчала.

– Опять же, я не говорю, что тебе нужно с ней дружить. У всех есть недостатки, но ты, Круз Коринф Стайлс, должен быть выше.

– Я до сих пор ее ненавижу!

Слова вырвались сами собой. Мама подавила вздох.

– Не говори так. Она…

– Ненавижу ее! И устал чувствовать себя виноватым из-за того, что ненавижу. Она была гадиной.

– Во всех есть хорошее. Ей было очень непросто…

– Она пыталась убить Тити! Хотела покалечить Берфорд. И думала, что ей это сойдет с рук…

– Возможно, что так.

Ее голос пресекся, и снова послышался тихий всхлип.

– Что? – Я замер.

– Возможно, ей действительно сошло с рук.

– Ты это о чем?

– Знаю, многие в это не верят, но я ходила к медиуму.

Я чертыхнулся.

– Что?

– Да. Но ты послушай, Круз: твоя сестра отозвалась, и она раскаивается в том, что совершила. Я верю медиуму, потому что она упомянула такие подробности, которых даже ты не знаешь. Сисси сказала, что в тот момент она ужасно разозлилась и среагировала. Она не думала о последствиях, но сказала, что все сработало так, как и должно было.

– Сработало так, что Тити оказалась наполовину парализованной? Уверен, что Сара сказала бы именно это. Разумеется! Я тоже верю медиуму. Это очень в духе Сары.

– Круз, – ее голос понизился до шепота, – я не это говорю.

Мне хотелось зашвырнуть телефон в океан. Возможно, для Мары наступил кармический момент исцеления, но гори оно все огнем – сейчас я был готов забить на все и вместе с ней забыться за неделю. Отключить мысли, купировать боль. И избавиться от призрака одной особенно эгоистичной суки.

– Поэтому я разрешила Сабрине увидеться с Тити. Медиум сказала, что она борется, что ей нужно освободиться, и не ошиблась. – Она снова шмыгнула носом и всхлипнула: – Когда Сабрина вошла, она выглядела такой несчастной! По ней это было видно. Я и в тебе это вижу.

– Мама, к экстрасенсу я не пойду, даже не начинай! Я в это дерьмо не верю.

– Не ругайся при матери.

Я резко вскинул голову.

– Извини.

– Я не говорю, что тебе нужно сходить к медиуму, хотя я ей верю. Но контакт с Сисси оказался очень целительным. Она находится по другую сторону. Медиум сказала, когда душа покидает тело, все эмоции и переживания, через которые мы проходим здесь, остаются здесь. А душа, полностью очистившись, переходит на другую сторону. Сисси сказала, что не хотела покалечить Тити, но среагировала и в тот момент ощутила ужасную усталость от всех своих негативных и гадких чувств, мыслей и поступков. Она объяснила, что как будто оказалась в ловушке собственного тела. Она не хотела думать и делать того, что думала и делала, но не могла остановиться. Порой она ощущала себя парализованной. Это так передавалось через медиума и… – Она громко всхлипнула. – Я ей верю, Круз. О господи… Бывало, Сисси сделает какую-нибудь пакость – и тут же в глазах проблеск раскаяния, а потом лицо снова мрачнее тучи. Говоришь, она думала, что ей это сойдет с рук? Может, так в итоге и случилось? И руки у нее очистились? Она по-прежнему моя малышка. Может, теперь и в тебе злости поубавится?

О боже! Мне было так хреново…

– Из-за нее Тити осталась калекой, – прохрипел я. – Этого я ей никогда не прощу!

– Детка, в тебе столько злости… Я понимаю. Я тебя понимаю. Ты спрятал все глубоко, похоронил в себе и блистаешь на льду. Знаю, тебе это вряд ли понравится, но Сара передала тебе послание. Готов услышать? Если не захочешь, принуждать не стану.

Послание? Через медиума? От покойной сестры?

– Пожалуй, не стоит, мама.