Дружество Кольца

— И звезда дома Феанора, — заключил Гэндальф. — Рисунок выполнен из итильдина: этот металл отражает лишь звездный и лунный свет, и то лишь когда прозвучит заклинание, ныне совершенно забытое. Я слышал его, но так давно, что мне пришлось изрядно покопаться в памяти.

— Что здесь написано? — полюбопытствовал Фродо, всматриваясь в руны на арке. — Бильбо учил меня эльфийскому письму, но тут я ничего разобрать не могу.

— Язык древний, не тот, которому тебя учили, — ответил маг. — А разбирать тут особенно нечего. Написано так: «Врата Дарина, государя Мории. Изрекший заветное слово друг да войдет». А пониже — видишь, где буковки помельче, — «Я, Нарви, сработал Врата, Келебримбор из Эрегиона запечатлел эти знаки».

— Что значит «изрекший заветное слово друг да войдет»? — поинтересовался Мерри.

— По-моему, тут все ясно, — пожал плечами гном. — Если ты друг, изреки заветное слово, и Ворота откроются.

— Да, — подтвердил Гэндальф. — Эти Ворота, должно быть, открываются по слову. Гномы устраивают входы по-разному: некоторые можно открыть только в определенное время, некоторые доступны лишь избранным, а иные имеют еще и тайные замки. Но здесь никакого замка нет. Во дни Дарина Ворота вообще закрывали редко, и стража у них выставлялась только для вида. Ну а коли они все же оказывались закрытыми, войти мог любой, знавший нужное слово. Верно я говорю, Гимли?

— Верно, — отозвался гном. — Только слова этого нынче никто не помнит. Секреты мастеров забыты, ведь род Нарви давно пресекся.

— Погоди, Гэндальф, — в голосе Боромира звучало крайнее удивление. — Ты хочешь сказать, что не знаешь этого слова?

— Нет, не знаю, — ответил маг.

Все воззрились на него с испугом, один лишь Арагорн, знавший Гэндальфа лучше других, хранил невозмутимое спокойствие.

— Тогда зачем ты затащил нас в эту дыру, будь она проклята?! — вскипел гондорец, невольно оглянувшись на мрачно темневшее озеро. — Что толку было переться сюда через пустыню и оказаться перед каменной стеной? И потом, ты ведь говорил, что прошел Морию насквозь. Как же это тебе удалось забраться туда, не зная слова?

— Слова я не знаю — пока, — спокойно отозвался маг, хотя глаза его сердито блеснули. — Это не значит, что я его не узнаю. «Затащил» вас сюда затем, чтобы спастись от волков-оборотней. Ну а насчет толку… рановато ты начал считать мои решения бестолковыми! На другой твой вопрос ответ тоже имеется: в Морию я вошел с востока, а здесь вышел. Изнутри Ворота открываются простым нажатием.

— Но сейчас, сейчас-то ты что будешь делать? — сорвался на крик Пиппин.

— Попробую постучать по скале твоей головой, Перегрин Тук, — досадливо проворчал маг. — Но если она после этого не треснет, мне, может быть, дадут отдохнуть от дурацких вопросов и поискать нужное слово. Некогда я знал все отпирающие заклятья на всех языках людей, эльфов и даже орков. Сейчас, с ходу, могу припомнить штук двести, да столько наверняка и не понадобится. Так же, как не понадобится просить Гимли открыть мне слова тайного языка гномов, который, кроме них, никому не известен. Ворота предназначались для эльфов, и заветное слово наверняка эльфийское — так же, как и надпись.

Он снова подошел к стене, коснулся посохом звезды Феанора и властно возгласил:

Аннон эделлен, эдро хи аммен!
Феннас ноготрим, ласто бет ламмен!

Серебристые Ворота потускнели, но камень оставался незыблем.

Гэндальф несколько раз повторил эти слова, переставляя их в разном порядке, отступился и перебрал еще множество эльфийских заклятий. Он произносил их и громко, и тихо, и быстро, и медленно — ничего не происходило. Уже совсем стемнело, на небе светились яркие звезды, с озера тянуло холодом. Отвесная стена уходила в черное небо, рисунок под воздействием заклинаний становился то бледнее, то ярче, но и только.

Маг воздел руки, голос его уподобился грому.

— Эдро! Эдро! — вскричал он, ударив скалу посохом. Затем это слово — «Откройся!» — было повторено на всех языках Средиземья с тем же ничтожным результатом. Кончилось тем, что Гэндальф отбросил посох и, обхватив голову руками, уселся на землю.

И в этот отчаянный миг очередной порыв ветра донес до слуха спутников волчий вой. Пони испуганно всхрапнул: Сэм обхватил его за шею и начал нашептывать в ухо что-то успокаивающее.

— Как бы не удрал с перепугу, держи его покрепче, — сказал Боромир. — Пони нам еще понадобится… ежели волки раньше не доберутся. У, гнусная лужа!

Он подхватил с земли увесистый камень и с размаху зашвырнул его на самую середину озера.

Камень исчез почти беззвучно, почти не всколыхнув черную воду, но всплеск, так же как и знакомое уже бульканье, все же послышался. И круги по воде пошли, только расходились они вовсе не с того места, куда упал булыжник.

— Зря ты так, Боромир, — сказал Фродо. — Озеро это поганое мне тоже не по нраву, но тем паче не стоит его тревожить. Я даже не знаю, чего больше боюсь: волколаков, тьмы за Воротами или того, что в озере прячется.

— Убираться отсюда надо, да побыстрее! — воскликнул Мерри.