Дружина сестрицы Алёнушки [СИ]

— Да не знаю я, что такого в этой смерти страшного! Только мне мой дедушка сказывал, что кто смерть добудет кощееву, тот и сам недолго будет живехонек… Ведь ее и прятал-то мой дедушка. Может, сам Кощей ему рассказывал. Только там загадка больно хитрая…

— Загадывай свою загадку, — подбоченился Алеша. — Нешто мы все вместе не додумаемся?

— Ну хорошо, — гриб обречено вздохнул. — Коли вам собственная жизнь не мила… Я то есть, предупредил, и если что, я не виноват.

— Ну! — взвыл Добрыня.

— Значит, загадка… Ножик-то убери, а? Отвлекает.

Добрыня спрятал нож в ножны, прикрепленные внутри сапога.

— Загадка такая: За что можно любого дурака купить? — гриб торжествующе обвел взглядом путешественников.

— Тоже мне, велика мудрость, — фыркнул Алеша. — За грош!

— Не такой был ответ! — заспорил гриб.

Друзья задумались.

— А может, ему просто другое название монеты сказали? — предположила Алена. — Добрыня, покажи ему грошик.

Богатырь, порывшись в кошельке, вынул и показал грибу маленькую серебряную монетку. Потом показал местную, золотую.

— Вот, эта, вторая похожа на то, что деду показывали, — кивнул гриб на золотую монету. Он ить не поверил тогда, что загадка настоящая, про то, что есть. И ему показывали, но слово было другое.

— Золото! — осенило Змея. — За золото можно любого дурака купить. Только Заморыш мог такую загадку загадать.

— Никакой не заморыш. Сам Кощей ему загадывал. Мне дед говорил…

— Так клад открыт? — уточнил Персиваль.

— Да, его теперь видно.

К полянке с поваленными дубами возвращались бегом. А, подбежав, не поверили своим глазам — прямо посередине поляны из трухи торчал угол сундука.

— Тьфу ты, напасть! — плюнул Горыныч. — Да я ж спотыкался об него дважды, а вот — не видел!

Находку богатыри осторожно вытащили из трухи и вынесли на берег озера. Замок на сундуке висел внушительный, да и оковки выглядели весьма прочными.

— Все отойдите! — скомандовал Горыныч таким голосом, что никто не посмел возразить. Но и Змей не торопился вскрывать сундук, осторожно осматривал его со всех сторон, словно примерялся.

У Алены холодок пробежал по спине. Она посмотрела на остальных. Сейчас, когда они почти достигли цели, вместо радости ей вдруг стало не по себе. Добрыня нерешительно достал из колчана стрелу с серебряным наконечником.

— Может замок стрелой сбить, а, Горыныч?

Змей досадливо отмахнулся.

— Не пойму, что здесь за заклинания. Бессмыслица какая-то…

И тут Илья решительно подошел к сундуку, и прежде чем Змей успел его остановить, размахнулся своей булавой и одним ударом сшиб замок с петель. Раздался хлопок и что-то ослепительно вспыхнуло. Илья и Горыныч отскочили, прикрывая руками глаза. Запахло почему-то перцем так сильно, что все неудержимо начали чихать. А когда прочихались и вытерли слезы, обнаружилось, что сундук пуст.

— Вон она! — Баюн указал куда-то вверх. — Белая уточка! Тяжело летит, видать совсем крылья ослабли.

Тут уже все подняли головы. Действительно, маленькая белая уточка летела над озером невысоко, тяжело взмахивая крыльями. Не говоря ни слова, Змей сорвался с места, взлетел над водой и помчался в погоню.

— Смотрите, какой необычный сундук, — Алеша присел перед открытым сундуком на корточки. — Стенки у него толстенные, и крышка и дно. А внутри очень мало места.

С неба спустился Горыныч с уткой в руках.

— Вот, живая. И что с ней дальше делать?

Он выжидающе посмотрел на Алену. Девушка уже хотела было ответить, но глянула на несчастную утку и проглотила слова. «Ну неужели придется ее разорвать на части ради яйца?»

— А давайте ее спросим, — шагнул вперед Персиваль. — Слушай, милая, ты яичко снести не хочешь?

— Хочу, — встрепенулась уточка. — Я как раз собиралась, Бабушке сказала, а она обрадовалась. Вот, говорит, и хорошо, вот и чудесно. Только я собиралась, собиралась, да уснула почему-то.

— Так давай, сноси, родная, — Добрыня сорвал с себя шапку и усадил в нее уточку. — А вы не стойте у нее над душой!

— Пойдемте-ка мы все к морю, — протянул Змей, хмуро прислушиваясь к чему-то такому, что слышал он один.

Они так и пошли — впереди Добрыня с уточкой в шапке, за ним Змей, а потом остальные, изо всех сил стараясь не шуметь. Уточка возилась в шапке, и что-то смущенно покрякивала. Солнечная дорожка лежала там, где друзья ее и оставили. Змей, глядя на быстро темнеющее небо, принялся бормотать что-то, загибая пальцы. Потом оглянулся на Добрыню.

— Поторопи ее, сынок. Не нравится мне эта туча на горизонте.

— Я тебе кто, нянька утиная? — огрызнулся богатырь.

— Дай сюда! — Алена решительно отобрала у него шапку. Поставила на землю, прикрыла сверху плащом. — Давай, маленькая, сосредоточься. Никто не смотрит.

Уточка благодарно закрякала, поудобнее устроилась в шапке. И тут Баюн, сидевший рядом с Аленой, вдруг вскочил и вздыбил шерсть. Алена оглянулась. Мужчины стояли с оружием наготове, глядя в одну точку на небе. «Кощей!» — оборвалось сердце у Алены. «Ты за уткой следи! — услышала она мысленные слова Змея. — Остальное — моя забота».