Друзья и герои

– Я ассистировал профессору Инчкейпу, который возглавлял английскую кафедру. Когда началась война, он стал директором Балканского бюро пропаганды, а я взял на себя управление кафедрой. Разумеется, к этому моменту ее размеры уменьшились.

– Разумеется. А чем занимался наш друг Дубедат?

Грейси вновь наклонился к Гаю с заговорщической улыбкой. Тот сухо ответил:

– Полагаю, Дубедат вам всё уже рассказал?

Грейси откинулся на спинку шезлонга. Казалось, он размышлял над вопросом.

– Я благодарен Дубедату, – сказал он наконец, – да и Лашу тоже. Они оказались бесценными сотрудниками. Когда со мной произошел несчастный случай, они взяли всю работу на себя, позволив мне восстановиться в тишине и покое. Возможно, вы слышали о том, что здесь произошло? Два лектора уехали. Они были привязаны к Бретту. Директор из него был кошмарный, но он был симпатичным стариканом, и его подчиненные невзлюбили меня. Они уехали, и я остался здесь в одиночестве. Лондон не мог прислать им замену. Когда Дубедат и его друг приехали сюда, я не слишком интересовался их прошлым опытом. Я был рад уже тому, что они здесь.

По тону Грейси было ясно, что он ожидает какой-то реакции. Он выжидающе поглядел на Гая, но тот ответил лишь:

– Понимаю.

– Я никогда не жалел, что взял их на работу, – сказал Грейси чуть резче. – Меня интересует только одно: почему вы с ними расстались?

– Они сами уехали, – ответил Гай.

– Вот как? – Грейси смотрел на него с дружелюбным интересом. – Я понял, что в этом была замешана ревность. Дубедат и Лаш – очень активные ребята и, возможно, склонны брать на себя слишком много. В конце концов, официально они так и не получили должности. Возможно, кто-то хотел от них избавиться? Профессор Инчкейп, наверное?

– Профессор Инчкейп практически не был с ними знаком, – сказал Гай. – Их нанял я.

Не сводя с Гая благодушного взгляда, Грейси продолжал:

– Как бы то ни было, я знаю, что они получили обычный приказ покинуть страну, и никто за них не вступился. Их просто отпустили.

– Это они вам рассказали?

Грейси был озадачен.

– Кто-то рассказал. Это было давно, я уже не помню подробностей.

– Позвольте узнать, упоминал ли Дубедат, что я приехал в Афины в надежде найти здесь работу под эгидой Организации? – спросил Гай.

– Да. Конечно, Дубедат сказал, что вы очень хотите остаться.

Грейси выпрямился и уставился в окно как завороженный. Солнце уже опустилось за оливы, и лучи вынуждены были пробираться сквозь серебристые кроны.

– Я не хочу никого критиковать, – продолжал он. – Вы, конечно, находились в подчинении у своего профессора, и он, разумеется, дал разрешение. Но вам не кажется, что это было не вполне… как бы это сказать… не вполне серьезно? Скажем так, не было ли чуточку, самую чуточку фривольно заниматься театральной постановкой в самые черные дни – дни падения Франции?

Потрясенный этим обвинением, Гай покраснел и начал было говорить:

– Нет, я…

Грейси продолжал, не слушая его:

– И это в то время, когда ваши студенты нуждались в обучении основам английского языка, чтобы попасть в англоговорящие страны?

– Полагаю, Дубедат рассказал вам, что он и сам принимал участие в постановке? – вмешалась Гарриет.

Гай жестом попросил ее молчать. Участие Дубедата в спектакле не имело отношения к делу, и он не желал прибегать к этому аргументу. Он готов был работать больше остальных и отдавал себе отчет в собственной принципиальности. Не привыкнув к критике и считая себя выше ее, тем не менее он был готов согласиться с упреками Грейси.

– Я так понимаю, что именно поэтому вы не желаете брать меня на работу? – спросил он.

– Боже всемогущий, нет, конечно, – рассмеялся Грейси. – Это просто частное мнение. Вопрос вашего найма более ко мне не относится. Я hors de combat[19]. Я передал полномочия и, надо сказать, намереваюсь покинуть Грецию. Один мой друг – очень щедрый человек – полагает, что мне необходимо полноценное лечение. Он предложил отправить меня в Ливан, где есть одна очень хорошая клиника.

– Мистер Фрюэн говорит, что кораблей больше не будет, – сказала Гарриет. – Сообщение с Египтом прекратилось.

– Это ко мне не относится. Я надеюсь получить место на самолете, но это между нами, разумеется.

– Теперь во главе школы стоит Дубедат? – спросил Гай.

– Ну, кто-то же должен всем этим заниматься, – ответил Грейси. – Но я пока что не знаю, кто займет мое место после моего отъезда. На эту должность есть несколько кандидатов.

– Полагаю, Лондон в курсе…

– Ну что вы, разумеется. Телеграммы ходят туда-сюда. Сейчас на всё уходит столько времени.

– Есть ли вероятность, что это будет Дубедат?

– Имя Дубедата упоминалось, но решать не мне. Назначение будет исходить из Лондона.

Гай уставился на дно стакана, приподняв брови и сжав губы. Встреча с Грейси состоялась, и у него теперь не было причин подозревать сговор. Он посмотрел на Гарриет и поставил стакан, готовясь попрощаться.

– Поскольку сообщения нет, нам придется остаться в Афинах – по крайней мере, на какое-то время, – сказал он. – Полагаю, что вам не хотелось бы, чтобы я болтался тут без дела.