Друзья и недруги. Том 1

– Почему вы расшумелись? – с гневом спросил он. – Каждый из вас согласился, что они заслужили смерть! Что же ни один даже не пошевелился, чтобы помочь Виллу и мне? Вам всем сейчас следовало бы молчать от стыда, а не рукоплескать и кричать, словно вы побывали на представлении ярмарочного балагана!

Восхищенные Робином, люди ожидали и от него благодарности за изъявления восторга, но никак не резкой отповеди. Шум немедленно стих, и Робин увидел, как кто-то вспыхнул багровым румянцем, а кто-то даже склонил голову.

– У наших мужчин нет мечей, а у тех они были, – ответила одна из женщин. – Чем мы могли вам помочь, граф Роберт? Вы-то сами вон как мастерски орудуете мечом! Даже двумя!

– Сколько вас здесь? – немедленно спросил в ответ Робин и кивнул на убитых, чьи тела Джон и Мартин оттаскивали в сторону и складывали вповалку: – А сколько было их? Не ошибусь, если скажу, что вас больше раз в двадцать. И вы считаете, все дело в оружии? Никто и никогда не будет в Шервуде в безопасности, если вы не отыщете в своих сердцах хотя бы искру отваги.

– Граф Роберт, ваши упреки справедливы, – признал Гилберт. – Мы чересчур привыкли прятаться, обходя стороной тех, кто вооружен лучше нас. Но ведь вы собрали весь Шервуд не затем, чтобы корить нас за малодушие?

– Верно, – кивнул Робин. – Я собрал вас для того, чтобы вы перестали прятаться, а малодушие было изгнано за пределы Шервуда, где всех нас свела жизнь.

И Робин перешел к делу. Он долго обдумывал то, что скажет, не раз обсудил это с Виллом, понимая, что те, кто объявлен вне закона, не признают его власть над собой быстро и просто. Даже сейчас, когда они собственными глазами увидели, на что он способен и что собой представляет, разговор не обещал быть легким.

– Вас много, но все вы сами по себе. Любой ратник способен убить в одиночку нескольких из вас. Вы не умеете сражаться, вооружены чем попало. Я предлагаю вам стать одним целым – войском вольного Шервуда – и превратить этот лес в несокрушимую крепость, вход в которую будет возможен только с нашего разрешения. Я дам вам оружие и научу сражаться. Забудьте о дубинках – у каждого из вас будет меч и лук, который бьет дальше обычного. Лесных разбойников больше не будет – вы станете воинами Шервуда, его стражами, вольными стрелками.

Ответом ему было молчание: каждый обдумывал то, что он сказал.

– Звучит заманчиво! – подал голос Айвен и пристально посмотрел на Робина: – Но ведь вы захотите от нас чего-то взамен, граф Роберт? Чего именно?

– Безоговорочного подчинения закону, который я намерен установить во всем Шервуде, – немедленно ответил Робин.

– И каким же будет этот закон?

– Мое слово.

Поляна опять пришла в волнение. Требование графа Хантингтона показалось всем настолько дерзким, что его сражение с шайкой Годмунда было тут же забыто. К Гилберту подошел молодой паренек и с вызовом посмотрел на Робина:

– По какому праву, милорд, вы навязываете нам свою волю? Мы вне закона, подчиняемся сами себе! Почему мы должны признать вас своим господином?

Робин обворожительно улыбнулся:

– По праву самого сильного из вас, в чем вы могли убедиться.

– Мечом вы орудуете умело, но это не дает вам права считать себя сильнее нас всех!

– Моя сила кроется во мне самом. Можешь забыть о мече, говоря о ней.

– И вы так уверены в этой своей силе? – насмешливо спросил паренек.

– Абсолютно, – последовал безапелляционный ответ. – Я воин по духу, рождению и умению. Если ты думаешь, что со мной справится тот, кто телесно сильнее меня, то ошибаешься. Можешь проверить. Кстати, я представился, с Айвеном мы уже встречались, а ты свое имя забыл назвать.

– Меня зовут Мэт, – ответил паренек. – Вы много пообещали, граф Роберт, но потребовали еще больше. Что мы получим, кроме оружия, если согласимся?

– Достоинство, умение защитить жизнь – и свою, и любую другую, достойную защиты! – сказал Робин и, выдержав паузу, добавил: – Мою безусловную преданность каждому из вас, кто будет предан мне. Если кто-то попадет в беду, я сделаю все, чтобы спасти его, прикрою в бою любого, кому будет грозить опасность, помогу в любом деле, если оно честное и доброе. Моя жизнь будет принадлежать всем вам, но взамен я хочу точно такой же абсолютной преданности мне и вольному Шервуду!

Айвен промолчал, подошел к Мэту и Гилберту, заговорил с ними. Остальные тоже начали оживленно переговариваться. Идея превратиться из отверженных и преследуемых изгоев в умелых и неустрашимых воинов овладела умами. Робин увидел, как загорались глаза, расправлялись плечи, и понял, что почти убедил людей.

Поляна взорвалась криками. Кто-то одобрял его слова, кто-то протестовал. Айвен, Гилберт и Мэт оценивающе поглядывали на Робина.

– В нем есть нечто, внушающее доверие! – сказал Айвен. – А мы и впрямь поступили недостойно, оставшись смотреть, как он вместе со Статли расправляется с теми, кто убил ту девчонку. Если мы хотим стать такими же, как он…