Друзья и недруги. Том 2

– Почему ты беспокоишься о нем?! – воскликнула Эллен. – После того что сделал Гай Гисборн при его участии, почему тебя волнует его жизнь?

Ответа не последовало. Огонь в очаге горел ровно, и Эллен, ложась в постель, устало подумала, что она сейчас мало чем отличается от Джеффри. Тот бредит в горячке, она наяву. Еще один такой день – и она начнет разговаривать со всеми, кто погиб, как это делал вчера и сегодня Джеффри.

Утром жар не усилился, Джеффри продолжал спать, и Эллен, заставив его сквозь сон проглотить новую порцию макового настоя, осмотрела израненный бок. Кровь все еще проступала вместе с гноем, но кожа по краям ран утратила красно-синюшный оттенок, так сильно тревоживший Эллен. Закончив перевязывать бок, она осторожно, чтобы не причинить Джеффри боль, сняла повязку с его головы и тщательным образом осмотрела раны, оставленные медвежьими когтями на лице. К ее огромному облегчению, хотя бы эти раны начали подживать. Они не кровоточили, а главное, не гноились. Можно было даже не накладывать новую повязку, а обойтись компрессами с лекарственной мазью, если бы только быть уверенной, что Джеффри в забытьи вновь не станет метаться по постели. Подтверждая опасения Эллен, он с негромким стоном резко повернул голову набок, открыв неповрежденную сторону лица.

Солнечный свет упал на него – и Эллен невольно отпрянула. Странно! Она точно помнила, что у него серые, а не темно-ореховые глаза, как у Гисборна, видела, что волосы много светлее, и все же ей почудилось в лице Джеффри едва уловимое сходство с сэром Гаем – в рисунке скул и подбородка, разрезе глаз и очерке рта, хотя и не такого тонкогубого, как у Гисборна. Впрочем, тот попросту поджимал губы, словно был всем недоволен и осуждал все, что видел вокруг себя.

Солнце зашло за облако, свет погас, и сходство Джеффри с Гисборном исчезло. Эллен подумала, что, возможно, его и не было. Просто за много лет командир дружины Гисборна едва ли не стал олицетворением своего господина, вот ей и привиделись ненавистные черты.

День прошел спокойнее, а ночью Эллен смогла поспать почти до самого утра, лишь изредка просыпаясь, чтобы проведать Джеффри и убедиться, что ему не сделалось хуже. Следующий день стал зеркальным отражением предыдущего. Джеффри оставался в забытьи, но жар был умеренный, и раны на боку выглядели много лучше. А на другой день неожиданно приехал Джон.

Завидев издали его могучую фигуру и густую шапку белокурых волос, Эллен ахнула от счастья. Раскинув руки, она бросилась ему навстречу. Смеясь, Джон подхватил ее в объятия, и Эллен, повиснув у него на шее, даже взвизгнула от избытка чувств.

– Что, Нелли, наскучалась в глухом и безлюдном лесу? – пророкотал Джон.

Поставив Эллен на ноги, он расцеловал ее в обе щеки, а она восторженно смотрела на него, прижимая руки к груди. Немного придя в себя, Эллен увидела позади Джона трех лошадей: оседланного жеребца, чье мощное сложение и высокий рост были под стать хозяину, коренастого гнедого мерина, навьюченного так, что из-за поклажи были видны только голова и ноги от колен до копыт, и верхового коня, который выглядел неухоженным, словно его забыли чистить и расчесывать гриву и хвост.

– Джон, для чего ты привел с собой целый табун?! – удивилась Эллен.

Джон принялся разбирать поводья и привязывать лошадей.

– Моего Асгара ты знаешь. Гнедого я одолжил у доброго человека, а этого бурого жеребца нашел по дороге к тебе. Он сам выбежал навстречу и охотно дался в руки. Должно быть, замаялся плутать в лесу и спасаться от волков, а хозяина где-то потерял. Отчего же было не взять его? Добрый конь, видать, немалых денег стоит, и амуниция на нем дорогая. Глядишь, хозяин отыщется, а если нет – нам самим пригодится.

Приговаривая, Джон искоса посмотрел на Эллен.

– Как думаешь, Нелли, найдется его хозяин? – спросил он с усмешкой.

Эллен уже догадалась, кому принадлежит бурый конь и почему он несколько дней провел в лесу один, без всадника. Судя по усмешке Джона, тот тоже все знал, вот только откуда? Джон не стал томить Эллен загадками и объяснил:

– Дэнис был в Рэтфорде у Джека, отца Мэта, оставил там для меня весточку, а еще попросил Джека прикупить для тебя еды, чтобы и ты с голоду не умерла, и нечаянного гостя не уморила. – Джон кивнул на поклажу гнедого мерина: – Вот, принимай в свои сундуки. Сейчас я его разгружу, а потом поздороваюсь с твоим гостем. Уж больно охота взглянуть на него: давно не виделись!

– Так Дэнис в своей весточке упомянул, кто мой гость? – спросила Эллен, помогая Джону разгружать мерина.

– Как и о том, почему он у тебя оказался. Правда, юный Скарлет не вдавался в подробности: пошел красноречием в отца. Надеюсь, ты сама мне расскажешь. Я ведь любопытен!

Когда с гнедого сняли все мешки и два небольших бочонка, конь шумно вздохнул. Джон потрепал его по гриве и рассмеялся:

– Будет жаловаться! Всю дорогу вздыхал, словно тебе впервой. – Обернувшись к Эллен, он сказал: – Давай, веди в дом, Нелли. Мы и так заставили твоего гостя ждать. Небось умирает от любопытства, пытаясь угадать, кто там к тебе наведался. Сейчас удивится!