Друзья по несчастью

Дикурас уставился на пространственный экран, на котором в темноте ночи плохо просматривалась разворачивающаяся на поверхности планеты картина. Широкая равнина, а в центре, охваченный плотным кольцом противника, оставался очаг сопротивления. Чёткие границы окружённого подразделения выделялись на фоне ровного пространства рядами траншей и окопов, протянувшихся по всей длине неправильной окружности. Изредка вспыхивали отблески выстрелов, вырывая из черноты ночи силуэты бойцов.

— Да, это наш батальон, — сглотнув подкативший ком, ответил лейтенант.

— Капитан Усаш! Капитан Усаш! Вас вызывает Командующий!

— Командующий?! — удивился капитан, но понять по мимике лица состояние кенгира, человеку затруднительно. Только дрожание голоса выдало его волнение.

— Я, когда послал запрос о командире Кенгирском в информаторий, — продолжал говорить помощник, — меня переправили в Штаб, а там, пришлось указать причину запроса. И вот, — он протянул капитану коммуникатор, а сам не умолкая продолжил говорить, — Командиром батальона на планете является гражданин Кенгирской Федерации — единственный не кенгир кавалер Ордена Основателя! — закончил он на одном дыхании.

На капитанском мостике повисла пауза, которую прервал капитан Усаш, принимая вызов Командующего вооружёнными силами Кенгирской Федерации.

Глава 14

Планета Миррот. Сектор М12.

— Командир, батальон готов к выступлению, — тихо сказал Вагиров.

Я осмотрел стоявших рядом со мной бойцов. В темноте ночи трудно разглядеть лица, но по разговору, по силуэтам я чувствовал, что от солдат исходит осознание обречённости, которая появляется, когда перед тобой ставят невыполнимую задачу и ты, со своим опытом, сознанием понимаешь, что это всё, конец, но отказаться или выйти из игры, не можешь.

Они, десяток солдат-офицеров, стояли передо мной, ожидая приказа к прорыву. Сколько осталось от батальона, я так и не спросил. За то короткое время, данное на подготовку, прошло не более полутора часов, но я не знал, в какую сторону прорываться, а ещё сильно ныло простреленное плечо, мешая сосредоточиться.

Изучая карту, так и не смог для себя определить направление прорыва. Двигаться в сторону, где точка эвакуации? Но, противник направил к ней своих солдат — это неоспоримый факт.

— Командир, батальон готов, — повторил Вагиров.

— Сколько нас осталось? — спросил, очнувшись от раздумий.

— Полсотни, — ответил Вистош, — большинство ранены. Двое тяжёлых скончались, в том числе лейтенант Догваев. Кто может идти — пойдут своим ходом, четверых понесём.

— Понял, — ответил я, продолжая лихорадочно составлять в уме план прорыва, — Ситопан, возьми с собой десяток бойцов и…

— Смотрите, сигналы! — тихо сказал кто-то из бойцов.

Вдалеке, яркой точкой загорелась сигнальная шашка. Затем, в другой стороне вторая, третья, четвёртая. С небольшим временным интервалом на значительном расстоянии друг от друга вспыхнуло двенадцать сигнальных шашек.

— Командир, что это?

— Это… Это за нами пришли, — ответил первое, что пришло в голову.

После моих слов среди солдат заметил оживление, даже появились улыбки на лицах некоторых из них.

— Внимание, батальон, — тихо, но отчётливо, скомандовал я, — третья рота Ситопана — авангард. Остальные за ними. Интервал три минуты. Раненые в центре, замыкающая вторая рота во главе со мной. Направление прорыва…, - тут я немного задумался, смотря, как горят сигнальные огни. Свечение от сигнальных шашек равномерное, но одна яркая точка едва заметно мерцала, как будто перед источником света на короткое время возникала преграда, — направление: если север двенадцать — на два часа. Задача ясна?!

— Ясна́, командир, — ответил за всех Ситопан. И, не говоря ни слова, остатки третьей роты перемахнули бруствер, и поползли в сторону противника. Их задача проста и сложна одновременно: тихо, не привлекая внимания, добраться до противника, снять часовых и обеспечить проход основной группе…

Я смотрел, как бойцы парами, тройками преодолевали бруствер и скрывались в темноте ночи. Каждую секунду ожидал открытия огня противником. Как только последняя пара бойцов скрылась в темноте, вколол себе транквилизатор.

— Командир, пора, — тихо произнёс кто-то из бойцов, оставшихся со мной. Мы остались впятером в пустом окопе — это всё, что осталось от второй роты. Я кивнул и пополз, вжимаясь в песчаный грунт, стремясь быстрее преодолеть нейтральное пространство. Ориентироваться в темноте помогала борозда от проползших ранее солдат, с трудом угадываемая на засыпанной песком почве. Свет сигнальных огней манил к себе, говоря, что спасение есть, нас ждут, прикроют. Только надо дойти, доползти…

***

Засекреченный сектор Галактики. Сверхтяжёлый штабной линкор Альянса «Неистовый».