Друзья поневоле, или забавные истории заброшенного дома

Всё это время Кок, по своему обычаю, задумчиво, медленно и важно расхаживал взад-вперёд посреди комнаты. Поднимет одну лапу, подумает чуть ли не минуту, опустит её на шажок вперёд, подняв другую, — и опять думает. Ну, — точно по минному полю разгуливает.

Крыс тоже долго и напряжённо размышлял, шевеля усиками, затем, наконец, быстро сказал:

— В первую голову надо подумать, что бы такое ещё нам придумать.

Кок опустил лапу и раздражённо куркнул:

— Ты кто, Крыс? Змей Горыныч о трёх головах? У тебя, по-моему, и одна-то не очень варит.

Крыс обиделся и решил осадить Кока с помощью народной мудрости, презрительно сказав:

— «Обижаются только богом обиженные».

Кок злорадно захохотал.

— Эх, Крыс, Крыс! — сочувственно поддержал Ворон Крыса. — Правильно поговорка звучит так: «На богом обиженных не обижаются».

Кок замер на одной лапе и, в свою очередь, призадумался.

— Чего сидеть? — недовольно буркнул Сержант. — Надо копать.

Ох! Нет худшей заразы, чем кладоискательство. Ну, разве только ещё азартные игры. Но если кладоискатель, скорее всего, просто ничего и не находит и лишь попусту теряет своё время на свежем воздухе, то азартный игрок, в жалкой надежде отыграться, — может спустить всё, да ещё и в долги залезть, причём в изрядной духоте.

Но как бы там ни было, рассказ Ворона, а затем и невразумительное сообщение Крыса, взбудоражили всю компанию, — и широкомасштабная кампания по поиску клада началась. Энергично пропев:

И что стоять тут невпопад,
Теряя день на пустяки,
Пошли, поищем лучше клад,
Что закопали чудаки, —

Хомо появился откуда-то, — уже с лопатой. Остальным пришлось довольствоваться своими собственными лапами. Лишь Мура, как всегда, увильнула от всеобщей трудовой повинности, сказав, что она боится испортить лак на ноготках. Тем не менее, работа закипела. Наверное, больше всех старалась Цыпа, которая поминутно разглядывала через лорнет выкапываемую ею ямку. Кок, в свою очередь, не успев и чуть-чуть поработать, подцеплял лапой свои драгоценные часы, пялился на них и после этого важно оглядывал всех присутствующих. Уже через час весь дворик был похож на опорный плацдарм десантников в какой-нибудь «горячей точке планеты» со множеством окопчиков и небольшим противотанковым рвом.

Крыс с остервенением копал вглубь прямо-таки целый колодец или даже пусковую ракетную шахту.

— Эй, Крыс! — гавкнул Сержант. — На какую глубину ты закопал банку?

— Наверное, сантиметров на двадцать, — неуверенно ответил Крыс.

— А какого же рожна ты уже сам закопался на целый метр? — рыкнул Сержант, откопавший к этому времени довольно глубокую траншею.

— Не знаю, — удивлённо ответил Крыс. — Наверное, по привычке.

— Да уж, Крыс. Роботоспособность у тебя высокая, — насмешливо каркнул Ворон.

Польщённый Крыс, не разобравшись в словесном подвохе, простодушно сказал с довольным видом:

— Да! Я работать умею. У меня энергии на пятерых хватит, а вот другие так сами себя едва в трамвае таскают.

Ворон, сидевший на трубе и до этого даже пальцем не пошевеливший для поиска клада, избрал для себя почётную роль полководца, с угрюмым видом следящего за происходящей баталией с высокого командного пункта.

Не видно было только проклятой банки. Запыхавшиеся кладоискатели присели отдохнуть и оглядеться. Крыс мечтательно пробурчал:

— Вот так бы тихо посидеть и холодненького налить…

Но Цыпа осуждающе покосилась на Крыса и на всякий случай проверила, чем там занят Кок.

Конечно, сам процесс поисков несомненно был весьма захватывающим и интересным, но невольно хотелось иметь и какие-нибудь обнадёживающие результаты.

Сидя на трубе, Ворон своим острым глазом пристально разглядывал поле сражения. Вдруг он уставился на что-то, блестевшее на дне противотанкового ровчика, вырытого Сержантом, и гаркнул:

— Эй, Хомо, ну-ка, глянь!

Хомо соскочил в ровчик, нагнулся, а затем распрямился, — в руке он держал квадратную цинковую банку из-под кофе или чая. Хомо радостно потряс банкой в воздухе. В ней что-то глухо забренчало.

— Ух ты! Что же ты, Сержант, банку не разглядел?

— Так ведь, она ничем и не пахнет, — ответил смущённо Сержант.

— Деньги не пахнут, — буркнул Ворон с высоты своей трубы и философских воззрений.

Друзья просто не верили своей удаче.