Друзья поневоле. Россия и бухарские евреи, 1800–1917

Обстановка казалась Военному министерству благоприятной для выселения бухарскоподданных евреев. Запросив в сентябре 1908 года у графа Палена выводы его комиссии о деятельности бухарских евреев в Туркестане и узнав, что результаты еще не готовы, военный министр Редигер в начале ноября того же года представил в Совет министров этот ответ Палена и свое мнение о необходимости означенных евреев побыстрее выселить[724]. Председатель Совета министров Столыпин не стал дожидаться выводов комиссии и назначил заседание по этому вопросу уже на 25 ноября. На заседании мнения членов Совета разделились. В то время как государственный контролер, министры финансов, торговли и промышленности, иностранных дел и его заместитель высказались за продление отсрочки, министр юстиции, заместитель военного министра и начальник Главного штаба поддержали требование военного министра о немедленной высылке бухарских евреев указанной категории. Сторонники выселения заявляли, что их тревожит экономическое преобладание в этом крае евреев, «захвативших в свои руки главные источники существования местного христианского и мусульманского населения: хлопковое дело, горную промышленность, а отчасти и саму землю»[725].

На это противники выселения отвечали, что «посредничество бухарских евреев, ежегодно закупающих русских товаров на сумму свыше 30 млн рублей, чрезвычайно облегчает нашу торговлю со Средней Азией, и в частности с Афганистаном, куда доступ русских купцов до крайности затруднен». Доказывая важное значение бухарских евреев, они отмечали:

Значительное число русских фирм, капиталы которых… в общем составляют свыше 250 миллионов, поддерживают ходатайство бухарских евреев о дальнейшем оставлении их на жительстве [даже] в Москве. Эти фирмы, как известно, весь перерабатываемый ими азиатский хлопок получают исключительно через руки бухарских евреев и через них же сбывают свои ткани на азиатские рынки, конкурируя с английскими торговцами. Такие отношения… прекратятся, что несомненно отразится крайне пагубно не только на интересах бухарских евреев, но и на оборотах русских фабрикантов Московского промышленного района, а в худшем случае, может повлечь за собой даже потерю среднеазиатских рынков.

Далее цитировалось заявление Московского биржевого комитета в пользу предоставления бухарскоподданным евреям дополнительной отсрочки выселения[726].

Выслушав доводы обеих спорящих групп, остальные члены Совета, включая его председателя, а также министров транспорта, образования и сельского хозяйства, выдвинули предложение предоставить бухарским евреям последнюю годовую отсрочку. Так как в ходе дискуссии участники заседания не пришли к общему соглашению, ими было принято заключение: предоставить решение этого вопроса на усмотрение царя. Николай II, рассмотрев протокольный журнал Совета министров, поддержал мнение Столыпина[727].

Упоминание во время дискуссии вопроса проживания бухарских евреев в Москве было не случайным. Оно являлось результатом планировавшегося градоначальником Александром Адриановым выселения из Москвы двадцати бухарскоподданных евреев – представителей коммерческих фирм. Однако вследствие принятия новой годовой отсрочки выселения из Туркестана пребывание бухарскоподданных евреев в Москве было также продлено на год[728].

4. Попытки бухарскоподданных евреев в 1909–1910 годах отсрочить выселение из Сырдарьинской области