Друзья с привилегиями

Закусываю губу, старательно открывая банку, но у меня получается очень плохо. Настолько плохо, что я даже не могу с помощью специального крючка оттянуть крышку вбок, чтобы справиться с этой тяжелейшей задачей.

– Не получается? Давай я, – папа ставит на стол тарелки и протягивает руку ко мне, но я отворачиваюсь от него, продолжая мучаться с банкой. – Ты у меня самостоятельная, да? – он дарит мне нежную улыбку, и я отвечаю ему такой же улыбкой.

– А я думал, что ты только мне не позволяешь помогать тебе во всём, – внезапно слышу голос Раска и поворачиваю голову, найдя его глазами. Он стоит у стола, засунув ладони в карманы брюк, и с нежностью меня разглядывает. – Мистер Миллз, – Вильям переводит взгляд на папу, протянув ему руку, и папа повторяет это действие за ним. – Вильям.

– Да, я уже в курсе.

Впервые голос папы звучит как сталь, и я перевожу настороженный взгляд к его лицу. На мгновение мне кажется, что он играет роль строгого отца, но мышцы на его лице заметно напрягаются, что можно увидеть у него только тогда, когда он действительно чем-то обеспокоен. Они пожимают руки, а дыхание Вильяма сбивается. На его скулах начинают играть желваки, он опускает взгляд куда-то вниз, продолжая делать мелкие хаотичные вздохи.

На кухне повисает неловкая пауза, и я решаю прервать тишину, продолжив отчаянные попытки открыть банку и доказать этим мужчинам, что женщины могут справиться и без их постоянной помощи во всём, в чём только можно. Вновь тяну хвостик, и он впивается в мою кожу, даря мне неприятные ощущения, из-за которых я моментально морщусь и едва слышно недовольно хриплю.

– Боже, солнышко, давай я тебе помогу всё-таки? – папа отворачивается от Вильяма, сразу же заигнорировав его.

– Ну, или я, – неуверенно добавляет Раск и присаживается рядом со мной. Кидаю на него сочувствующий взгляд.

– Нет, – улыбаюсь, глядя на Вильяма, и, переведя взгляд на папу, повторяю: – И нет, – улыбаюсь шире, и папа приподнимает брови. – Мне нужна штука. Острая такая. Которая ещё режет, – опускаю задумчивый взгляд вниз, вновь пытаясь справиться со злосчастной банкой.

– Нож? – игриво произносит Вильям, и я медленно поворачиваю голову в его сторону, буквально испепеляя его глазами.

Он широко улыбается, вынуждая мои губы расплыться в насмешливой улыбке.

– Нет, не нож, – продолжаю смотреть Раску в глаза. – Открывашка.

Заставляю себя прервать зрительный контакт и поднимаю взгляд на папу. Он внимательно рассматривает нас и, развернувшись к кухонному гарнитуру, достаёт желанный мною предмет.

– Не убьёшься? – папа вытягивает руку, отдавая мне открывалку, и легко издевательски улыбается.

– Почему вы оба издеваетесь? – глубоко вздыхаю, просунув кончик ножика в дырку, и резко тяну его от себя. Крышка поддаётся, и через мгновение я опускаю банку вниз, подставив её Дейзи. – Видели? Я смогла. И сама, между прочим, – горделиво задираю подбородок, и каждый из мужчин за столом окидывает меня нежным взглядом.

– Я и не сомневался в тебе никогда, – тихо произносит Вильям, опустив голову вниз.

Он как-то стремительно грустнеет, и я не понимаю, почему. Молча беру его за руку под столом, переплетая наши пальцы, и он находит меня глазами, благодарно улыбнувшись.

– Вильям, вы всегда так одеваетесь, когда ходите на пробежку? – папа подаёт голос, и я только сейчас замечаю, что Вильям и правда слишком повседневно одет для того, чтобы заниматься спортом.

– Я не брал с собой спортивную одежду. Видите ли, я и не знал, что сегодня я пойду прогуляться, – Раск проговаривает последние слова иронично, выделив их интонацией, и я поджимаю губы, отведя взгляд вверх.

– Любите гулять под дождём?

Нахожу папу глазами и замечаю, что он слегка прищурился, а его губы образовали лёгкую надменную улыбку. У меня возникает ощущение, что он уже давно знает правду, но я прогоняю навязчивые мысли прочь. Ведь не знает, да?

– Обожаю, – твёрдо отвечает Вильям.

– А вы ведь совсем не мокрый, – папа скользит взглядом по Раску, и я задерживаю дыхание. – Как вы так под дождём гуляли и не промокли? – он сплетает пальцы в замок, опустив руки на стол, и раздвигает губы в мягкой улыбке.

– А я быстро сохну.

Украдкой кидаю взгляд на Вильяма. Он улыбается, продолжая смотреть на папу, и, поджав губы, на секунду опускает взгляд вниз.

– Понятно, – папа продолжает беспечно улыбаться. Он знает правду, да? И ему смешно от того, что мы тут устроили? Боже, можно я уже пойду? – Давайте поедим? – он находит меня глазами.

– Наконец-то, – небрежно выпаливаю, вынудив папу мягко усмехнуться.

Он встаёт на ноги, развернувшись к нам спиной, а через минуту я уже принимаюсь за трапезу, моментально позабыв о том, что меня так сильно волновало.

– Вина? – Поднимаю взгляд на папу, а он раскрывает холодильник, доставая оттуда бутылку красного сухого.

– С каких пор ты пьёшь вино? – прищуриваюсь, заметив, что бутылка уже открыта, а папа слишком растерянно смотрит на меня, будто изо всех сил пытается найти правильный ответ на мой вопрос.