Читаем "Дти времени" и другие рассказы из жизни рабочих полностью

— А то еще что! — продолжала Вра Константиновна, — один раз хозяин увидл свт в фабрик, посылает дворника узнать, что там. Дворник пришел, увидл — он читает. Сказал хозяину, — и она засмялась. — На утро молодчика в контору. Хозяин хорошо проругал его и сказал, что если повторится еще раз, то или штраф получит или расчет… Что, неправда, скажешь? — смясь обратилась она к Аверьянову.

— Я ничего не говорю, — отвтил он, немного красня.

— И что же вы думаете, он не унялся таки. Посл этого, — смясь продолжала Вра Константиновна, — стал длать так: одялом заслонит окно, чтобы свт на улицу не выходил, а в пальто и сапогах ложится и читает. Это нам его сосди рассказывали, — закончила она, весело смясь.

Аверьянов чувствовал себя неловко, покраснл. как школьник, пойманный на мст преступленія.

А Агафья Ивановна проговорила: «Не хорошо, не хорошо, вы еще молодой человк», а наливая чай из чашки на блюдце, добавила: «Этак вы чего добраго дочитаетесь, что и ума лишитесь», — закончила она.

— Ну, этого то я не боюсь, — возразил Аверьянов, — я имю крпкую голову, мн хочется все знать, а если я ничего не читаю, то чувствую, что я хожу точно в потемках.

— Вот видите, Агафья Ивановна, ни за что не оттащите его от книг, — проговорила Вра Константиновна, растянуто проговорив слово «ни-за-что». Зато он хорошо читает, как говорит, обратилась она снова к Агафь Ивановн. А обращаясь к Аверьянову, проговорила: не прочтете ли нам вот этот листочек? Мы были у обдни то с Агафьей Ивановной у Пантелеймона, так оттуда и принесли.

Она потянулась за листком, который лежал на стол около Агафьи Ивановны, на котором до сей поры покоилась просфирка, стоя на самом лиц изображенья Иверской Божьей Матери. Агафья Ивановна благоговйно взяла просфирку с листка, и, протягивая ее Вр Константиновн, проговорила:

— Константиновна, ты побольше меня, поставь ее, пожалуйста, на полочку около Николая Угодника.

Вра Константиновна поставила просфирку, а садясь на табуретку, протянула листок Аверьянову, говоря:

— Прочтите нам, Семен Матвевич!

Аверьянов покраснл. Укоризненно и строго посмотрл на Вру Константиновну. А она, взглянув на него, тоже сконфузилась и опустила руку на колнп. Потом, обращаясь к Агафь Ивановн, как бы стыдясь проговорила:

— Вот только он не любит читать ничего божественнаго.

Агафья Ивановна вскинула глазами на Аверьянова, и поправив очки на носу, проговорила:

— Что-ж вы, молодой человк, нехристь, какой, что-ли?

Аверьянов ничего не отвтил; слегка поблднв, глубоко вздохнул и уткнул свой взгляд в стоявшій перед ним стакан чаю.

— А в церковь то вы ходите? — допрашивала Агафья Ивановна.

Аверьянов отвтил не сразу. Густо покраснв, он нервно поправился на табуретк, и выпив глоток чаю из остывшаго стакана, пристально посмотрл на Агафью Ивановну и протяжно сказал:

— Да-а, я не хожу в церковь!..

Вра Константиновна низко наклонилась над чашкой чаю, точно рзасматривала какую-то интересную панораму на дн чашки. Агафья Ивановна, сняв очки с носа, протирала их своим фартуком. Аверьянов же взял стакан в руку и пил большими глотками совершенно холодный чай.

Агафья Ивановна, вытерев очки, и перед тм, как водрузить их на свое обычное мсто, посмотрла на Аверьянова сренькими, выцвтившими глазами, точно желая разсмотрть его без очков, тогда как она лучше видла в очках. Кладя очки на нос и заложив проволочки за уши, она проговорила:

— Так вот вы какой!..

Аверьянов сидл спокойно. Он было достал папиросу, желая закурить, но раздумал и положил обратно.

Агафья Ивановна, откашлянувшись и вздрогнув какой-то внутренней дрожью, быть может перед тм великим вопросом, какой хотла задать, проговорила:

— Так может быть, вы уж и бога то не признаете?

Аверьянов встал, прошел два-три шага по проходу, и вернувшись, сл на свое мсто. Откашлянувшись устремил проницательный, почти строгій взгляд на Агафью Ивановну, проговорил:

— Вы, уважаемая Агафья Ивановна, затрагиваете самые великіе вопросы, и я от чистаго сердца постараюсь растолковать и об'яснить мое понятіе о бог и религіи, и почему я в церковь не хожу. А вы тогда можете судить, — продолжал он, — прав я или нт. Быть может, я во время рчи опущу что из виду, то вы, уважаемая Агафья Ивановна, и вы, Вра Константиновна, можете задать тот или другой вопрос.

— Хорошо, — отвтпла послдняя, — и обращаясь к Агафъ Ивановн добавила, улыбаясь, — быть может мы с вами, Агафья Ивановна, сдлаем его богомольным.

— На то божья воля, — отвтила Агафья Ивановна, и обращаясь к Аверьянову сказала:

— Ну, так скажите нам, почему вы перестали ходить в церковь?

Аверьянов откашлянув, сказал:

— Перестал ходить я в церковь уже семь лт.

— Господи Іисусе Христе, — проговорила Агафья Ивановна, со страхом взглянув на Аверьянова.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)
Эмпиризм и субъективность. Критическая философия Канта. Бергсонизм. Спиноза (сборник)

В предлагаемой вниманию читателей книге представлены три историко-философских произведения крупнейшего философа XX века - Жиля Делеза (1925-1995). Делез снискал себе славу виртуозного интерпретатора и деконструктора текстов, составляющих `золотой фонд` мировой философии. Но такие интерпретации интересны не только своей оригинальностью и самобытностью. Они помогают глубже проникнуть в весьма непростой понятийный аппарат философствования самого Делеза, а также полнее ощутить то, что Лиотар в свое время назвал `состоянием постмодерна`.Книга рассчитана на философов, культурологов, преподавателей вузов, студентов и аспирантов, специализирующихся в области общественных наук, а также всех интересующихся современной философской мыслью.

Жиль Делез , Я. И. Свирский

История / Философия / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги
Программа
Программа

Ли Хеннинг, дочь голливудского продюсера, хрупкая, немного неуклюжая девятнадцатилетняя студентка с печальными серо-зелеными глазами, попадает в сети Программы — могущественной секты, манипулирующей своими последователями, полностью лишая их воли и опустошая кошельки. Через три месяца родители, отчаявшиеся найти дочь с помощью ФБР, ЦРУ, полиции Лос-Анджелеса и частного детектива, обращаются к Тиму Рэкли.Специалист берется за это дело в память о собственной дочери, убитой год назад. Он идет на крайнюю меру — сам присоединяется к Программе и становится рабом Учителя.Грегг Гервиц — автор триллеров, высоко оцененных читателями всего мира, первый в рейтинге Los Angeles Times. Его романы признавались лучшими в своем жанре среди ведущих литературных клубов, переведены на тринадцать языков мира, и это только начало.Гервиц писал сценарии для студий Jerry Bruckheimer Films, Paramount Studios, MGM и ESPN, разработал телевизионную серию для Warner Studios, писал комиксы для Marvel и опубликовал огромное множество академических статей. Он читал лекции в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, в Гарварде, в ведущих университетах США и Европы.

Грегг Гервиц , Павел Воронцов , Руди Рюкер , Сьюзен Янг

Триллер / Научная Фантастика / Юмор / Триллеры / Прочая старинная литература / Древние книги / Детективы